Других любя, себя спасаешь ты...

9 августа будет 40 дней, как ушёл из жизни очень хороший человек — наша подруга волонтёр Ира...

2 июля СМИ сообщали о зверском двойной убийстве в Киеве на Оболони: 33-летний мужчина покалечил и убил свою жену и младшую сестру. Это было не просто убийство: всё было обставлено как какой-то магический ритуал — очистительное жертвоприношение об умерших родственниках. Трагическая, но всё-таки «чужая новость», как казалось (мало ли горя на земле?). Лишь спустя несколько дней стало известно, что за девушка погибла.

Ира ещё с самого раннего детства росла в очень тяжёлых условиях: всего лишь в одной небольшой комнате проживали её мама, брат и дедушка с бабушкой. Сколько горестей ей пришлось пережить, одному Богу известно! Местные жители замечали, что она, будучи ещё маленьким ребёнком, была часто очень голодна, будто дома её вовсе не кормили. «У вас так хорошо...» — «Так оставайся у нас жить!» — По детскому лицу было видно, что не всё хорошо у неё дома. Да и по одежде было видно. Но, к сожалению, не в бедности только было дело... «А где твоя мама?» — «Не знаю...» И эти шрамы на ногах...

Ира любила общаться с людьми, но никогда не рассказывала, что у неё в семье происходит, никогда не жаловалась.

Бабушка очень любила свою внучку. Именно она открыла Ирочке Церковь: с самого раннего детства бабушка водила её на богослужения, к Причастию. Благодать Божья коснулась чистого детского сердца, которое с готовностью откликнулось. Для Ирочки было всё интересно, что касалось Церкви, она сама просила её научить церковному чтению, пению, с прилежанием всё изучала, с любовью к Богу.

Прихожане Свято-Троицкой церкви в г. Богуславе, где прошло детство Иры, только радовались такому необычному старанию маленького ангелочка. Там же она нашла заботливую любовь со стороны певчих этой церкви — она была желанным гостем в их домах, где ей всегда были рады и старались как-то помочь то продуктами, то одеждой, а то и просто той лаской, какой она не находила в родном доме. Чувствуя такую любовь людей, Ирочка часто засиживалась допоздна в гостях, но никогда не оставалась ночевать там, хотя, бывало, и уговаривали.

Никто не знал, почему Ирочка часто засыпала на утренних богослужениях, забившись где-то в уголке. Думали, быть может, она чем-то больна, давали рецепты. Никто и подумать не мог, что ей просто не давали дома выспаться по ночам... Ирочка никогда не жаловалась, не роптала... А когда на богослужении её будили: «Вставай! Чего спишь?! Херувимская! Ты пришла сюда спать?!», «Вставай на «Отче наш», — она никогда не огрызалась, а вставала, смиренно говоря: «Хорошо, я иду». И это подросток! Как часто мы можем встретить подобную реакцию у современных молодых людей?..

Чтоб не насмехались над ней её сверстники, ведь в те постсоветское времена ещё вера была не так распространена, как сейчас, она брала ноты и говорила, что она это идёт на музыку, а на самом деле шла в церковь. Иногда она просилась помолиться дома у кого-то из певчих, чтобы спокойно подготовиться к исповеди, причастию. Никто её не заставлял, а она сама тянулась к Богу.

Часто Ирочку видели стоящей на коленях и плачущей перед иконой Божией Матери «Достойно есть (Милующая)». Ну, думали, о чём девочка может так молиться? Наверное, «судьбу» себе вымаливает. Только теперь, когда лишь отчасти открылась правда о происходившем у неё дома, мы можем догадываться, что молилась она о своих родных, приносила Богородице свою боль.

В Троицкой церкви в Богуславе есть интересный обычай: 40 дней до Пасхи читать неусыпающую Псалтирь (т. е. в течение 40 дней круглосуточно посменно читают в церкви Псалтирь). Ира часто просилась читать ночью, хотя кто-то, бывало, и боялся оставаться на ночь. Она могла оставаться читать и вместо кого-то. Но бывало, она там оставалась и просто переночевать, чтобы не идти домой...

Из-за того, что комната, где жила Ирочкина семья, была очень мала, и её кровать находилась на сквозняке под окном, она часто болела. Но всё равно она приходила в церковь, причащалась, даже когда у неё была температура под 40 градусов. Она никогда никому не жаловалась, не роптала — такая у неё была крепкая вера в Бога, что Он ей обязательно поможет.

Несмотря на тяжелую ситуацию дома, в Ире не чувствовалась какая-то угрюмость, какую бы можно было ожидать. Наоборот, она всегда была жизнерадостная, всегда находила, чему радоваться, радоваться даже самым, казалось бы, простым вещам. Ирочка могла рассматривать цветы часами, и не только рассматривать, а даже целовала цветы. Она была полна любви к природе, к людям. С ней было тепло, светло, весело, она всегда смешила детей в школе.

Все у Ирочки вокруг были только хорошие да самые лучшие. Всегда слушалась старших, спрашивала совета, училась у них. Вообще, она от окружающих её людей брала только хорошее. Наверное, потому что она видела в людях только хорошее. Хотя стоит отметить, что те люди, с кем мне довелось пообщаться там, в Богуславе, действительно замечательные. Конечно, как и все люди, они не лишены недостатков, но главное, в них есть любовь, в них есть живая вера во Христа, для них Церковь — не какая-то абстракция или «пережиток прошлого», а жизнь во всей её полноте.

В Ирочке не было дерзости по отношению к старшим, но и чрезмерной скромности тоже. Была почтительная простота, какая, быть может, и должна быть среди христиан. Бывало, её кто-то отругает, а она подойдёт, возьмёт за руку и с детской простотой скажет: «Я больше так не буду. Хорошо?» И как тут на неё можно было дальше сердиться?

Как-то в разговоре одна женщина в возрасте всё вставляла «О Господи!», «Ой Боже!». А Ирочка с простотой решила поправить: «А вы добавляйте «помилуй меня», чтоб не употреблять имя Божье всуе. А так это будет молитва». — «Ой, действительно! Надо же, такая молоденькая, а старших учишь.» — «Тётя Оля, да ничего. Ну я же с детства в церкви, что-то я знаю, а что-то вы знаете, чего я не знаю.» Так Ирочка по-простому мудро приняла похвалу.

Эта детская простота отношений осталась в ней и когда она повзрослела. «Тётя Люда, как же я соскучилась по Вам!» — «Вот, Ирочка, возьми гостинец — печенье.» «Спасибо! А это вам от меня печенье.» — Тёплые простые человеческие отношения, исполненные любви.

Когда Ира подросла, стала учиться в Богуславском гуманитарном колледже, она часто оставалась дома совершенно одна: брат где-то работал в Киеве, мама возила своих родителей уже в возрасте по больницам. Если кто давал ей какую-то копейку, зная её трудное положение, то она старалась потом вернуть эти деньги. Конечно же, люди отказывались, но она упрашивала. Тогда она придумала: «А давайте эту десятку пополам поделим?» — проявлялась её эта такая простая, где-то по-детски наивная мудрость. И совестливость. Ведь другой мог бы взять и ничего не отдавать, ведь люди ж давали не в долг, а просто хотели помочь. Но Ира считала себя обязанной, если что-то имеет, поделиться с другими.

Как-то было на одной всенощной службе, что-то присели на лавочки все, кто устал. Одна из девушек стала мечтательно говорить, как она вот замуж выйдет, как оно всё будет — как обычно мечтают в подростковом возрасте. А Ира, будучи того же возраста, тихо сказала: «А я не выйду замуж... Я буду невестой Христовой...» Потом её спрашивали, а почему же она в таком случае в монастырь не идёт. Она ответила, что пока её место тут, среди людей. Спустя несколько лет в одной частной беседе после паломнической поездки, в которой Ира прожила некоторое время в монастыре, где сёстрам она очень понравилась, и её сильно уговаривали остаться, она сказала, что всё-таки уйдёт в монастырь, но она хочет сначала выучиться на педагога, чтоб можно было работать с детками. В душе ребёнок стремился быть среди детей.

Фестиваль «Братья» 2011г. Можайск, Московская обл.

Когда она стала студенткой Педагогического университета им. Драгоманова в Киеве и стала получать стипендию, а где-то и понемногу подрабатывать, она никогда не проходила мимо просящих милостыню, а всегда старалась хоть что-то дать. Это удивительно: будучи сама в нужде, она помогала другим! Никогда не приезжала с пустыми руками к близким её сердцу людям в Богуславе. Она как бы возвращала ту милость, любовь, какую проявляли к ней люди в детстве.

Каким для неё было счастьем открытие для себя молодёжки и волонтёрства при Свято-Троицком Ионинском монастыре в Киеве! Тут у Иры появилось множество друзей, с которыми она побывала на православном молодёжном фестивале «Братья», участвовала в балах, ездила на различные семинары по волонтёрству. Сколько впечатлений она привозила оттуда! С какой радостью она рассказывала об этом своим старшим подругам — певчим из Богуслава!

У Иры была потребность помогать другим: она и убиралась у пожилой женщины на дому, и ездила с ребятами в дом ветеранов, и несколько раз была в детской онкологии и в хосписе.

Все постоянно удивлялись смелости Иры. Она могла одна куда-то поехать в незнакомые места, всегда полагаясь на волю Божью. Рассказывали, что она могла, поздно возвращаясь домой, куда-то ещё и зайти в парке погулять, а то и в заброшенные постройки. Твёрдую веру в Бога она и в других вселяла.

Из каждой поездки Ира привозила какие-то подарки своим дорогим людям. Особенно из паломничества она любила привозить иконки, книги. Ире особенно были близки книги об убиенных на Пасху в 1993 году монахах из Оптиной пустины (иеромонахе Василие (Рослякове), иноке Трофиме (Татарникове) и иноке Ферапонте (Пушкарёве)) и убиенном в Почаеве иерее Петре Боярском в том же 1993 году. Эти люди были удивительными ещё при жизни, и их кончина от рук убийц стала для них венцом. В конце мая — начале июня этого года Ира побывала в паломнической поездке в Почаев, с заездом на могилу иерея Петра. Эта поездка произвела на неё сильное впечатление. После поездки, незадолго до своей трагической кончины она дочитала книгу о нём...

Когда-то Ира сказала, что она не будет долго жить, что она умрёт молодой. Точно неизвестно, почему она так говорила. Мы можем лишь предполагать. Но эти слова оказались пророческими...

Несмотря на ту жестокость, какую проявлял к своим родным брат, особенно к Ире с самого детства, она всё равно его любила, жалела его. Она всегда в разговорах называла его только ласкательно — Вовочка, братик. Как-то одна её знакомая с молодёжки спросила: «А что, твой брат маленький ещё, раз ты его так называешь?» (Они не были знакомы.) На что Ира ответила: «А как мне его называть?! Он для меня братик, потому что я его люблю.»

Ира часто ездила к своему брату навестить, чем-то помочь. Она всеми силами старалась заслужить его любовь. И очень расстраивалась, что, несмотря на все её старания, он всегда оставался ею недоволен.

Мы не знаем, как, с какими мыслями, встретила свою смерть Ира. Но зная её кротость, смирение, всепрощение, любовь к брату, можно с уверенностью сказать, что она, если бы выжила, то и тогда бы простила, пожалела бы своего любимого братика...

Всей своей жизнью Ира доказала, что слова «других любя, себя спасаешь ты», которые так и остались у неё на странице в ВКонтакте, — не были для неё просто красивой фразой. Эти слова — её жизнь.

Максим Китица