ИЖДИВЕНЧЕСТВО

Тем, кто помогает детям-сиротам, поневоле приходится сталкиваться с проблемой иждивенчества. Вопрос важен тем, что лежит намного глубже, чем нам кажется на первый взгляд. Это не привычка и не дурной характер, это нечто гораздо более глубокое — это искаженное восприятие мира и жизни, которое вырабатывает у человека психологию жертвы. Но прежде чем, приниматься за «лечение» детей, все же стоит начать работу над собой, посмотреть и увидеть, что именно на нас лежит ответственность за то, как ребенок будет относиться к себе.

На самом деле вопрос кроется в том, КАК мы даем. Если следовать православной догматике, то нам дано четкое правило (через житие пр. Серафима Саровского) — «спасайся сам, и вокруг тебя тысячи спасутся». Поэтому предлагаю в первую очередь рассмотреть позицию дающего, то есть нашу позицию.

Есть такой хороший духовный совет — прежде чем дать милостыню — посмотри человеку в глаза. Увы, это сложно. Нам проще не глядя кому даем, сунуть мелочь и успокаивать себя благопристойным видом при этом. На самом деле, будем честными — это не милость, это подачка. Сотворенная милость — делает человека сострадательным и милостивым. Кинутая подачка — дает ощущение обделенного и позицию жертвы. И если помнить, что Христос говорил, что, помогая обездоленным, мы Ему помогаем, то ... становится грустно. Так же происходит и в детском доме. проще дать, уговорив себя, что ему бедному итак в жизни несладко, и вообще... Но так ли мы поступаем (будем поступать) со своими детьми? Нет.

Если мы заявляем, что детдомовцы ЭТО НАШИ ДЕТИ (ведь разве дети бывают чужими?) — то почему же мы так равнодушны??? Если родной ребенок просит вещь или деньги, не спросим ли мы сто раз для чего эта вещь нужна, и т.п. а потом еще скажем подождать до зарплаты или до праздника. и ребенок ждет сколько нужно.

Давая — мы должны исполнятся ответственности за каждую данную вещь и копейку. куда она пойдет? сможет ли он правильно ее потратить? не будет ли вреда от привезенной игрушки или обновки?

Кроме того, если мы даем, то очень важно смотреть на реакцию ребенка. Для того чтобы дать — много труда не нужно, а вот дать так, чтобы чему-то научить — это уже душезатратно. Бывают случаи, когда ребенок хватает вещь, не говоря ни «спасибо» ни «до свиданья» — как будто, так и нужно (вот она и всплывает позиция жертвы — ребенок искренне верит — что ему должен весь мир). В таком случае, важно остановить ребенка и провести небольшой «урок» (как бы мы сделали со своим ребенком). С младшими детьми важно поговорить о «волшебных» словах. Но рассказ этот не должен быть нотацией. В нем должна быть жизнь, и никакого укора, как это сделать? Можно так: «Понимаешь, Вася, я потратила свои деньги, чтобы купить тебе эту игрушку, я хотела сделать тебе приятно, и рассчитывала на твою благодарность. Мне радостно видеть что тебе нравится эта игрушка, но еще радостнее мне будет видеть что ты мальчик вежливый и благодарный. Мне очень неприятно, что игрушка тебе дороже нашей дружбы. Я огорчена». Это конечно весьма схематичный монолог. Важно не ребенка обвинять — «ты — такой-сякой», а посылать — так называемые «я-высказывания», то есть делать акцент на своих чувствах. тогда ребенок не воспримет это как упрек, но начнет СОЧУВСВТОВАТЬ (мы таким образом убиваем двух зайцев). Если ребенок слышать ничего не хочет, важно подкрепить свои слова действиями — обидеться, уйти, проявить свои чувства. Ребенок не должен видеть лишней снисходительности и жалости. Ведь усвоенные уроки он пронесет потом через все жизнь. И тут уже зависит от нас, будет ли это урок снисходительной жалости, подчеркивающей ущербность и забирающей силы верить в себя. Или это будет опыт — сострадания и умения принимать и давать, получать и жертвовать собой (а не быть жертвой).

Со старшими детьми диалог должен быть более серьезным. С некоторыми даже приходится не выбирать выражения — жизнь дает свои уроки. Важно прислушиваться к себе, и не включать защит «ну он же сирота». Иначе этот ребенок так и останется сиротой на всю жизнь, не умеющий строить близкие отношения.

Анна Лелик