Отыскать в жизни путь, по которому идется не столько легко, сколько осознанно, с пониманием цели и верности выбора, — истинное чудо. Читатели делятся с «Фамилией» своими чудесами.

Обычно мы просто живем, верим в лучшее, строим планы на будущее. Так жил и я. У меня была хорошо оплачиваемая работа, любимая девушка, с которой в мечтах я связывал будущее, думал о семье... Но вдруг она сообщила, что мы расстаемся и у нее появился другой молодой человек. Я был поражен, словно электрическим током, мне казалось, что это неправда. Но шли дни, и мысль о том, что все кончено, все сильнее подавляла меня. Развилась глубокая депрессия, жизнь потеряла вкус и смысл...

Время шло, но оно не лечило, а только еще больше угнетало, и ко мне стали приходить мысли о самоубийстве. А между тем коллеги по работе предложили как-то свой «выход» — снять депрессию, так сказать, развеяться: «Ничего особенного — баловство, которое поможет». Предложение использовать наркотики меня несколько удручило, с детства у меня сложилось негативное отношение к ним. Но меня успокоили, что это необходимость, и что от двух-трех приемов я не умру.

Действительно, тоска на какое-то время притупилась, но вскоре вернулась с новой силой. Прислушавшись к новым ощущениям, я согласился с обманчивой мыслью, пришедшей ниоткуда: одна доза явного вреда не принесла, значит, можно и вторую принять, а там вновь прислушаться к себе. И я решил... «провести лечебный курс». Не помню уже, сколько он продолжался, но постепенно, я стал осознавать, что это уже не средство от депрессии, а цель. Избавившись от одной петли, я угодил в другую. Наверное, это как увязнуть в болоте по колени — вроде бы большая часть тела на поверхности, а что толку, если и одну ногу освободить не можешь и плавно погружаешься в трясину?

Желание купить еще одну дозу возникало все чаще, жизнь заходила в тупик. Все окружающее напоминало о бросившей меня девушке, хотелось вновь забыться. А когда не напоминало, все равно тянуло туда же. Мне было забавно чувствовать, что благие мысли сходятся к тому же, во что упираются худшие опасения. Лишь сейчас мне стало понятно, насколько коварен демонический враг со своими внушениями «ниоткуда». Тогда же я этого не брал в расчет, а мыслил лишь на уровне привычного. Вера в Бога заканчивалась для меня на признании Его существования. Остальное же оставалось на уровне традиций, как, например, посещение храма раз в несколько месяцев. И то по большей степени для того, чтобы повидаться с друзьями из воскресной школы.

Именно эта самая «воскреска» и вытянула меня из трясины: встретив друзей, я вспомнил давнюю паломническую поездку на автобусе по Серебряному Кольцу. Она длилась всего десять дней, но вижу сейчас, что именно это путешествие кардинально изменило мое будущее. Я вспомнил, как тогда, попадая в разные монастыри, замечал, что внутри у меня все переворачивалось, опалялось, будто огнем, все наносное, чуждое.

Эти воспоминания сыграли ключевую роль: когда мне казалось, что я уже умер, я увидел, как ничтожна моя теперешняя жизнь, и почувствовал, что все еще может измениться к лучшему. Я вновь вспомнил монастыри, и прошлое, полыхнув, исчезло, открыв новый мир в привычном пространстве. И это воспоминание дало надежду: возможно, выход есть там! Я захотел пожить какое-то время в монастыре и, если получится, вернуться обратно уже другим человеком, без подавляющей внутренней смерти.

Я отправился к духовнику. Вкратце описал ситуацию и, поделившись соображениями, получил его одобрение и услышал вопрос: «А в какой монастырь ты бы хотел поехать?» В памяти всплыли рассказы матери об обители, в гостинице которой они останавливались по работе. Я сказал, что хочу именно туда, так как про этот монастырь уже много наслышан, к тому же видел фотографии. После некоторых согласований, я собрал вещи и выехал. Я не знал, что меня ждет, но в одном был уверен — иначе нельзя! Конечно, неизвестность меня тревожила, но мысль, что это уже твердо решено и, значит, неизбежно, успокаивала.

С железнодорожной станции до монастыря меня подвозил парень, которого послали меня встретить. Он тоже был паломник, только срок своего паломничества он знал четко, чего не смог сказать я. Я вообще не представлял, на сколько я еду. Друзьям я сказал просто: «От одного дня до бесконечности». Некоторые поняли, некоторые промолчали, иные высказались. Пока мы ехали в монастырь, тот парень произнес, как бы не всерьез, фразу: «Ты осторожнее, а то некоторые приезжают и остаются навсегда». Идея стать монахом меня пугала. Не потому, что это было мне чуждо или казалось глупым, а потому, что в монахах я видел святых людей, отрешившихся от того, что является нормой для обывателей. Людей, до которых мне далеко. Которые ведут столь суровый образ жизни, к которому я лишь могу прикоснуться и исцелиться, чего мне было вполне достаточно.

Шли дни, и жизнь действительно начала постепенно меняться. Я начал ощущать себя здесь, как дома. Назад уже не тянуло. Размышление о том, что монастырь — это средство к жизни, переросла в мысль, что это и есть жизнь. Разве это не чудо? Если бы не та паломническая поездка и рассказы матери!.. Не будь хотя бы одного звена из цепи событий, я бы и не подумал про обитель, не приехал бы. И наверняка уже утонул бы в болоте забытья, лежал бы в земле.

А сейчас, спустя полгода, я сижу на крыше монастырского деревянного домика, обозревая неописуемо дивный летний пейзаж и вспоминая события прошлого, как кошмарный сон. На закате дня я ощущаю рассвет своей жизни. У меня появилась подлинная уверенность в завтрашнем дне, жизнь течет спокойно и размеренно, что поначалу казалось скучным, но в дальнейшем стало переживаться искомой мною надежностью.

А еще в монастыре сбылась моя давнишняя мечта покататься на коне. Я скакал на нем в течение нескольких месяцев, часа по два в день — в седле, по заснеженным полям, лесам и застывшим водоемам. Помню ощущение полета над полем, в котором бы я проваливался по колено, а конь, не замечая сугробов, несся галопом, взметая клубы снега, преодолевая за полчаса по десять километров. Как объяснить вам чувство, когда махина весом семьсот килограммов, достигающая в холке почти двух метров, подчиняется существу, во много раз слабее и меньше его? Конечно, это все было не просто для развлечения, задачей был выгул и обучение коня, но я получил незабываемые впечатления.

После того, как конь был переправлен на место постоянной дислокации — на пасеку, мне было назначено новое послушание — строительство. Оказалось, что строительные работы я неплохо выполняю, хотя прежде мне ими в больших масштабах заниматься не приходилось. Делал что-то по мелочам, но чтобы отстроить целую комнату! Интересно то, что работа мне стала приносить удовольствие, я испытываю радость от того, что комната с каждым днем становиться все лучше и лучше. И ее вскоре можно будет использовать по назначению. Хотя до монастыря та же работа мне бы вряд ли понравилась, я бы делал ее машинально, ради зарплаты.

В детстве я любил небо, самолеты, космос, любил предаваться мечтаниям о телескопе. И даже был момент, когда я его чуть не купил. Как ни странно, в монастыре оказался и телескоп. Правда, слабенький, всего в сто восемьдесят крат, но этого хватило, чтобы сбылась давняя мечта — я увидел Венеру и спутники Юпитера. Насмотревшись сам, я стал показывать телескоп паломникам, приезжавшим в монастырь на несколько дней. Так как это происходило в дневное время, наводить его на небо было бесполезно, поэтому я показывал в телескоп кресты монастырского храма. Можно было рассмотреть мельчайшие подробности, каждый стык, заклепку. Даже те, кто видели крест, стоя недалеко от храма, удивлялись тому, что можно было увидеть через телескоп.

* * *

Я узнал о судьбе своей бывшей подруги. Оказалось, новый друг ее бросил и ушел к другой. Я молюсь за нее и надеюсь, что ее жизнь сложится удачно.

Журнал «Фамилия» № 10 2012г.