Интернаты, дома престарелых, онкология, ДЦП, хоспис и т. д... — туда лучше не лезть! Смысл? Умирающим и сиротам игры и печенье не помогут, а куча детей в приюте будет жалобно смотреть на меня... Потом на реабилитацию после психической травмы от слова «папа» уйдут годы! Нет, мне это не нужно.

Примерно с такими мыслями я всячески избегал участия в любых волонтёрских проектах, которые ведёт молодёжка. Ну, за исключением тех моментов, когда требовалось срочное техническое вмешательство. Кроме того, признаюсь, не всегда с доверием относился и отношусь к людям, занятым в этой деятельности. Во-первых, иногда у них проявляется гонка за выгодой. Во-вторых, сострадание часто оказывается чисто показательным, в чём соучаствовать нет никакого желания. В-третьих, органически не переношу слово «волонтёр»!

Серьёзное противоречие в такую убеждённость внесло знакомство с женским Свято-Елисаветинским монастырём г. Минск, где мне посчастливилось побывать осенью.

Монашеское сестричество монастыря зародилось в среде таких же православных волонтёров, которые опекали ряд социальных учреждений Минска. Только там они зовутся братьями и сестрами милосердия. 15 лет назад на месте обители был пустырь. Сегодня — это мощный фактор Православия в Беларуси. Вот так из песен и печенья вырастают крепкие монастырские стены. Большое количество мастерских, огромный автопарк, киностудия, студия звукозаписи, издательство, паломнические гостиницы и, конечно, великолепнейшие храмы. При таком деятельном разнообразии, духовная и социальная помощь нуждающимся людям остаётся принципиальным направлением работы монастыря. Но цепляет даже не этот широкий размах.

Литургия. И хотя она третья в этот воскресный день, в главном храме монастыря в честь Державной иконы Божией Матери много людей. Никто не толкается и не бродит — явный признак качества духовной жизни прихожан. Среди всех выделялся парень с особенно сосредоточенным и умиротворённым взглядом, хотя стоял вдалеке. Умеют же люди молиться, подумал я... Началось Причастие, причастники снова стройно разошлись в три очереди. В моей были взрослые и дети с различными физическими и психическими недугами. Справа от себя замечаю человека в инвалидной коляске. Форма ДЦП настолько тяжелая, что человек там распознаётся с трудом. Как живёт душа в этом изувеченном болезнью теле? Но важнее, как живёт само тело, от рождения свёрнутое по суставам и не произнесшее ни слова? Как Господь сохраняет его? На поручнях крепкие руки. Поднимаю глаза выше — коляску держит тот самый сосредоточенный парень. Он оказался братом милосердия. Содержательный, невозмутимый взгляд. Так смотрят на что-то вечное — на море или горы. Он смотрел на иконостас, но явно видел там больше, чем вижу я. Он никогда не выпустит из рук эту коляску и человек в ней под надёжной опекой. Так же достойно он будет в своё время стоять перед Христом. А рядом с ним будет его подопечный, только, наверное, уже без коляски и способный сказать «спасибо». На мгновение встретился с ним взглядом. Резко отвернулся. Стыдно. Ноги к Чаше не идут. Он живёт какой-то совершенно иной жизнью...

Харьковский областной Детский дом смешанного типа — давний социальный проект молодёжки. Туда-то и состоялся мой первый волонтёрский визит в середине ноября — отчасти уже по желанию, но отчасти ещё по принужд... по благословению отца Фёдора. Это был очередной День именинника. Команда из бывалых ребят подготовила различные конкурсы и игры для воспитанников, угощения и подарки. Дети постарше много времени провели в разговорах с батюшкой. Остальные были заняты играми. Первые часа полтора волонтёр требовался мне самому, потому что я совершенно не понимал, как включиться в процесс взаимодействия и какой в этом смысл. Из состояния бетонной скованности меня вывел шестилетний Ярослав. Попросил спасать его в жмурках. «Ты мой брат? Побежали!» Не ответить ребёнку взаимностью было невозможно. «Конечно, брат!». Мы потом многое делали вместе. Играли, разговаривали, ели конфеты и пили «Живчик»! С большим восторгом мальчик воспринял задание сделать открытку из заготовок. А когда увидел результат, воскликнул: «Как красиииво! Спасибо тебе! Ты просто уууумничка!» Вероятно, это высшая степень похвалы! Поцеловал меня, крикнул «пока»... и убежал в группу. И всё. И никаких тебе «папа»... Но ты мне тоже понравился, Ярик.

Несколько ребят (не именинники) стояли в коридоре. «А можно к батюшке? Мы только поздороваться». «Можно», — и сразу обниматься! Видно, что тут дорожат возможностью такого общения. Эти дети чувствуют искренность и нуждаются в ней. Заслужить доверие однажды обманутого — трудно. Но кто-то должен дарить надежду на то, что не все «плохие» и помочь правильно расставить приоритеты. Не по-родительски, конечно, но по-дружески, по-братски. Особенно это важно для подростков. Наверное, в этом смысл.

Сестра милосердия Вера из Свято-Елисаветинского монастыря как-то сказала, что на самом деле не столько мы нужны этим людям, сколько они нужны нам, но понимание этого приходит со временем. Что именно тут имеется в виду, я пока не знаю, но постараюсь найти ответ. И, наверное, мне это нужно.

Сергей Багдасаров