День с часословом

Могу поспорить, что большинство из вас видело часовни и знает, как они выглядят. Кладбищенские, придорожные, монастырские. Эти небольшие храмики, в которых не служится литургия, нам известны. Название свое часовни получили от особого молитвенного чина – часов, охватывающих собою суточный круг. Так вот что любопытно: часовни мы видели, почему они так называются, знаем, а вот чтобы читались в часовнях эти самые часы, не видели. Не видели, потому что часы в часовнях не читаются. Мне неведомы причины этого недоразумения и его исторические корни. Но то, что это (нечтение часов в часовнях) не что иное, как болезненная странность без того больной жизни нашей, это мне ясно.

Сами часы нами читаются: третий и шестой – перед литургией, девятый – перед вечерней, первый – после утрени. Читаются они без всякого внимания к времени суток, чтобы только «вычитать». Это, кстати, еще одна молитвенная хворь наша – «вычитать». Но стоит ощутить вкус чтения часов в положенное время. Ей Богу, стоит произвести такой эксперимент. Он покажет нам и то, насколько немолитвенно мы живем, и то, каков смысл существования часовен и Часослова.

Итак, для проведения эксперимента нам нужны одни сутки свободного времени, умение читать по-церковнославянски, желание ощутить молитвенное движение суточного круга. Начинать придется около половины седьмого утра с чтения утрени. Она будет непродолжительна, состоя из шестопсалмия, песни Богородицы и великого славословия. При храмовом богослужении в утреню добавляются кафизмы, каноны, ектении, но мы сейчас не утреню полноценную служим, а вникаем в смысл суточного круга. Поэтому шестопсалмия, песни Богоматери и славословия довольно. Сразу после этого можно прочесть первый час. Все это займет не более получаса, и в семь вы уже свободны. До девяти.

В девять часов нужно читать час третий. Зажигайте свечу, бейте в колокол три раза и читайте. Так поступать должен чтец в урочное время. Один богослужебный час читается не более 15 минут. Если сердце разогрелось – по окончании добавьте главу Евангелия, но помните: время чтения шестого часа наступит в полдень.

Солнце в зените, свеча зажжена, в колокол сделано шесть ударов. Читаем шестой час. Сразу к нему добавляем обедницу. Это – костяк литургии без жертвоприношения, то есть без совершения Евхаристии. Антифоны, кондаки, Символ веры, «Отче наш». Все, как на службе. Где-то около часа гасим свечи.

Девятый час положено читать в три часа пополудни. А к нему сразу добавлять вечерню. В Часослове вечерня, как и утреня, лишена кафизм, ектений, стихир. Следовательно, займет она минут 10–15. После вечерни наступает время самого продолжительного перерыва. До сих пор перерыв занимал не более двух с половиной часов, а теперь может продлиться часа четыре. Следующая служба – малое повечерие. Это аналог вечерних молитв. Если читать ее без канонов, то длится она недолго. Ну и остается полунощница. Ее в практике крутят в разные стороны. Вот и вы можете ее прочесть сразу после повечерия. А можете с нее день начать, то есть прочесть перед утреней. Но поскольку мы с вами ставим некий эксперимент, то прочтем ее на законном месте – в полночь. Все! Мы круг закончили и молитвенные сутки нами промолены пядь за пядью. Если круг завтра продолжится, то спать вам осталось часов пять с половиной (полунощница длинна). Но вряд ли вы захотите продолжить эксперимент. Того, что уже было (если кто-то рискнет это воплотить в дело), хватит для того, чтобы многое понять и ощутить. Станет понятно, что жизнь, родившая наши богослужебные чины, и жизнь, которую мы ведем, относятся друг к другу, как чаша воды из горного ручья и стакан хлорированной воды из крана соответственно.

Конечно, темп жизни ускорился, и мы ничего не успеваем. Конечно, подобное молитвенное служение предполагает жизнь на одном месте, а мы ежедневно преодолеваем огромные расстояния на работу и обратно. Конечно, минувшие исторические события так много в нас перепахали и выжгли, что диву даешься, как мы живы вообще. Но это не все.

В монастырях люди никуда не ездят, живут ради Бога в молитве, но и там суточный круг читается как попало, как до революции привыкли, лишь бы «вычитать». Значит, дело не только в темпе жизни. Дело в невнимательности нашей к смыслу молитв. В третий час Дух Святой сошел на апостолов. Молитвы третьего часа напоминают об этом. В шестой час Христос был ко кресту пригвожден. Молитвы шестого часа напоминают об этом. В девятый час Христос сказал: «Совершилось», – и, преклонив главу, отдал душу. Молитвы девятого часа об этом напоминают. Время суток, таким образом, освящается воспоминаниями спасительных событий евангельской истории. Солью Евангелия осаливается время. Попробуйте сказать, что это не важно!

Почему бы не освящать день краткими, но частыми службами часов? Да какое там! Село пьет и вымирает. Оно в христианских делах неученое. А на базарах люди стоят весь день. Почему бы там не читать часы? Что вы! До часов ли ваших на базаре? Там если и молятся, то только об успехе в торговле. Вот и я говорю, что есть хрустальные воды, сохраненные в книгах, а есть хлорированная бурда, которую мы пьем. А кто виноват, не ясно.

Часы составлены по очень важному принципу: молиться понемногу, но часто. Мы же исторически склонны к полной противоположности: выстаивать изредка длинные службы, а потом вовсе не молиться некоторое время. Это чередование больших усилий с длительными расслаблениями способно кого хочешь искалечить.

Благоприятный режим может быть таков: в праздничные и воскресные дни молиться долго и торжественно, но в будни молиться часто по чуть-чуть. Эти частые, но краткие моления не дают остыть духу, но и не утомляют его. Часослов для этих нужд подходит как нельзя лучше.

Впрочем, начинали мы не с этого. Начинали мы с того, что неплохо было бы пожертвовать один день жизни на то, чтобы провести его в молитвах по Часослову; в молитвах, произносимых в то самое время, для которого эти молитвы предназначены. Плод стоит того, чтобы этот опыт произвести. 

Протоиерей Андрей Ткачев