Федор Романов, отец дочери Киры, художник

«В детстве у меня не было примера того, как это – быть отцом. Родители оставили меня в роддоме – из-за моей болезни, и я вырос в интернате для детей-инвалидов. Я родился с диагнозом артрогрипоз. Считай, что без здоровых рук и ног. В 18 лет, после окончания интерната меня ждал дом престарелых, где я должен был провести всю жизнь. Но я научился рисовать, держа кисть ртом, и поступил в Луганское художественное училище, где познакомился с Леной, своей женой. И у нас родилась дочь, Кира. 

Когда впервые увидел Киру, испугался. Она была такая маленькая, словно кукла. Что с ней делать? Но я быстро всему научился – у жены была послеродовая депрессия, и первое время я многие заботы о малышке я взял на себя. Также нам помогала бабушка, мама Лены. А еще я почувствовал ответственность. О себе уже не думаешь, а в первую очередь о дочке. Думаешь, где заработать, чтоб ее выучить, поднять на ноги. Стремишься по максимуму сделать все для того, чтобы ей было хорошо. Ради Киры мы построили в Луганске дом, сделали там ремонт. Помогли друзья и волонтеры, которых знал еще с интерната. Но началась война… Для безопасности дочки мы с женой бросили обжитое место, и переехали в Черниговскую область, где снова пришлось начинать все с нуля. Но это все можно пережить, главное, что над головой мирное небо, что мы все вместе, и что дочка здорова. 

Я боялся, что она родится с дефектом. Но думал: «Что бы ни случилось, она – моя дочь, и я ее не брошу». Есть желание заботиться о ней, защищать. Кажется, что я бы смог встать с коляски на ноги, если бы увидел, что кто-то ее серьезно обижает. Меня обидеть сложно, а если дочку – другой разговор. Учу ее быть самостоятельной, чтобы она умела делать то, что нужно в жизни. Она уже может подмести, помыть посуду, приготовить салат, бутерброды. Мы с ней вместе читаем, готовим пиццу, ходим в магазин. Она любит ходить в магазин со мной, а не с Леной, потому что знает – не устою, и куплю то, что она хочет. Также мы много путешествуем всей семьей: были во Львове, в Скадовске, в Херсоне, и много раз – в Киеве. Хочу, чтобы она видела жизнь, общалась с другими людьми, с детьми, ведь сам до выхода из интерната был лишен такой возможности. Этим летом дочка отдыхала в скаутском лагере под Киевом, а я в этом лагере проводил художественные мастер-классы для детей. Рассказывал им о живописи, показывал разные техники. До этого я проводил мастер-классы только для взрослых, и это был новый опыт. Мне очень понравилось работать с детьми, это то, чем бы я мог и хотел заниматься, если будет возможность. 

Дети – это то, что мы оставляем после себя. И я рад, что живу не зря. Помню, я лежал в больнице, а рядом со мной лежал дедушка, у которого не было семьи, детей. Он говорил, что ему никто не нужен. Что дети – это обуза. Не мог я его понять... Моя Кира – это радость. Хотел бы еще ребенка. Раньше очень хотел сына, а теперь не важно, кого Бог пошлет. Лишь бы был здоровым».

Источник