Прикосновение к "искусству отпускать"

Одно из многих личных прикосновений, в последнее время...

Нынешняя Лыбедская площадь Киева - юго-западный угол городского центра. Я прожил здесь с рождения 34 года, чуть более трети века. В "Доме музыки" - панельной 9-этажке 1968 года постройки. Жилой дом с музыкальным магазином, когда-то - во всю длину парадного фасада. Дом, завершающий лицо площади на востоке, напротив "тарелки" - здания Института информатики с похожей на НЛО надстройкой лекционного зала. До моего рождения, в квартире успела погостить моя прабабушка, с которой нам не суждено было встретиться. Отсюда в Вечность моя семья провожала родителей мамы. Здесь ступала и ножка первого сына. "Дом пяти поколений", - так я называю родную 9-этажку. С самого раннего детства помню сплошь зеленый двор. Тополя и каштаны, клумбы. Тихое место, несмотря на пересечение двух магистралей во внешнем мире: Большой Васильковской и бульвара Дружбы Народов. В 80-х сюда провели метро, и накануне открытия "нашей" станции было преинтересно наблюдать, как она создается. В 90-х и "нулевых" зелени во дворе стало убывать, площадь обратилась в напряженную транспортную развязку. В "нулевые" и после них во дворе исчезли многие деревья, просторное "окно" между "Домом музыки" и соседней 9-этажкой заслонила надстройка, на другой стороне бульвара очистили от деревьев склон над озером, оставшимся от добычи глины при кирпичном заводе XIX века. Сейчас окрестности площади стали совсем другими: панорамы долины Лыбеди и холмов под Голосеевским лесом скрываются за фасадами высоток Демиевки. Однажды мы переехали. Расставание с родовым гнездом было для меня нелегким. Но именно после отъезда, Лыбедская, включая некогда сплошь зеленый двор, стала меняться особо стремительно. Это стало подтверждением, что с отъездом все произошло вовремя. Иногда прохожу через двор детства и юности, и, несмотря на перемены - щемит...

Долгие годы освоения Веры и пережитые земные расставания мотивировали к овладению наукой отпускать. И отпускать с благодарностью, вместо зажатого на годы спазма. Сегодня началось еще одно расставание. При взгляде через окно во двор "дома пяти поколений", вдалеке через несколько соседних дворов, между ближайшими многоэтажками справа и территорией завода электротранспорта слева, в обрамлении тополей, в центре виднелась высокая труба котельной, с датой "1958". Белый дымок, поднимавшийся из нее в звездное небо холодными вечерами, был частью первых "картин мира", а мир, который "держат" старшие родные, казался по-детски уютным. Как-то, в архиве дедушки, нашел негатив фотопленки с кадрами, где труба видна еще без высоких тополей, да и вообще без высокой зелени, как я застал ее в середине 70-х. Эти кадры еще не проявлены, но мне понятно, что этот вид из окна - времен прихода семьи в только что построенный дом. "Столько проблем вокруг, а он о какой-то трубе", - можно подумать, читая весь нынешний пост. Что поделать, труба была частью мозаики, которая осыпается. И пост - о том, что труба протестировала сегодня возросшую во мне способность отпускать. До меня, каждое поколение отпускало прежние улицы и дворы. С точки зрения красоты исторического Киева, описываемая котельная не была безупречна. Просто, в одной конкретной судьбе она долго служила частью образа, от которого веяло теплом. Там, где я живу сегодня - тоже много зелени. Но это все равно другая история. А прежняя - останется только в памяти. И вот эта способность унести собой главное, то, что можно оставить в сердце, - и отличает человека. Странствовать по земле, не привязываясь к стенам, а прикасаясь к ним, чтобы обрести временное пристанище и чему-то научится, - это умение прививается в Христианстве...

Трубу начали демонтировать. Верхушки уже нет. Она простояла 62 года.

Владислав Дятлов, историк