Тренируюсь не осуждать

11 December 2020

 

«Какое-то время назад я решил быть дружелюбным»

Священник Дионисий Костомаров:

— Хотел рассказать об одном упражнении, которое я практикую.

Когда в очереди кричат, на дороге хамят, где-то еще толкаются – мне неприятно. Что можно сделать? Я решил быть дружелюбным.

Нет, когда я выспался, не болею, все хорошо, я вполне дружелюбный. Но когда вымотан, дел по горло, голова болит, я прячусь в скорлупу с мрачным фасадом. Но — разве в моем самочувствии виноваты окружающие? Почему они вынуждены нести последствия моих состояний?

Упражнение мое состоит в том, чтобы быть вежливым, улыбчивым и дружелюбным не только в моменты, когда это соответствует моему настроению и самочувствию, а по возможности всегда.

Когда я стою в пробке, не выспался, опаздываю и меня подрезает машина, я стараюсь не бить по клаксону в ответ, а улыбнуться и помахать рукой.

На небрежный ответ продавца в магазине я улыбнусь, даже если хочется высказать все о его профпригодности. На раздражение врача в поликлинике, где отсидел час в очереди с ребенком, я опять улыбаюсь. И так далее. И это работает. Пусть не всегда с окружающими, но очень хорошо со мной самим. С моим внутренним состоянием.

Привычка к добродушным реакциям в ответ на грубость, возможно психологически неоднозначна, но прекрасно показала себя на практике.

 

Помню свое удивление, когда впервые в ответ на мою улыбку подрезавший меня человек моргнул фарами — извинился.

 

Оказалось, что морального удовлетворения от этого получаешь куда больше, чем если нервно сигналишь: «да кто тебе права продал?!»

Всегда ли у меня получается? Конечно, нет. Но если в начале получалось в одном случае из 10, то теперь в 9 из 10. Не потому что я стал хорошим. Потому, что на себе почувствовал: агрессия и раздражение рождают агрессию и раздражение в ответ.

 

А, отвечая на зло добром, чувствуешь победу добра в самом себе, в первую очередь. Очень маленькую и локальную, но разве моя жизнь не состоит подчас из маленького и локального?

 

И от этой победы получаешь неподдельное удовольствие, волшебные эндорфины.

На этот опыт я иногда получал упрек в «лицемерии»: про себя ругаешь человека, а на деле улыбаешься ему. Разве это честно? В ответ скажу одно: а действительно ли то, что внутри нас раздражается и злится, — настоящее наше я? Хотим ли мы такими быть? Надо думать, что не хотим. И способ выше как раз показывает один из путей к преодолению.

Ведь даже к самым очевидно полезным вещам вроде зарядки или здорового питания нужно довольно долго привыкать, подчас преодолевая ленивого обжору внутри себя. Так и с добром. К нему нужно привыкать, и внутреннее решение важно подкреплять практическими действиями. Даже если на первых порах они не будут соответствовать внутреннему «я» — раздраженному и осуждающему.

 

«Представляю себе, что у меня не рот, а застежка-молния»

 

Ольга, 38 лет, мама троих детей, мануальный терапевт:

— С раздражением и осуждением чисто тактически мне помогают бороться визуальные образы-зацепки, не позволяющие сорваться лавине эмоций. Например, я перевожу взгляд с человека-повода на какой-нибудь предмет, начинаю его «изучать» и немного остываю.

Это важно – взять хотя бы секундную паузу и не выдавать «коленный рефлекс» по каждому провоцирующему поводу. Для этого я учусь спокойствию мыслей, внутренней тишине. А еще доверию, как у детей, которым принадлежит Царствие Божие.

 

В случае с осуждением мне помогает образ айсберга. Я напоминаю себе, что то, что я вижу и слышу – это лишь маленький кусочек жизни человека. А что в глубине, мне неведомо. И эта неведомость помогает не спешить с выводами.

 

Чтобы не сказать ничего плохого под накалом эмоций, я представляю себе, что у меня не рот, а застежка-молния. И когда мне безумно хочется выпалить что-то язвительное ранящее, я мысленно представляю, как застегиваю эту молнию снова и снова. На благо себе и окружающим.

В случае с раздражением я представляю себе, что «иду» в свое сердце, и нахожу там радость вместо скучного, занудного и злобного раздражения. Мне не хочется быть занудной. И я представляю, как мое сердце смеется!

Когда я уже вышла из эпицентра эмоций, я вспоминаю о людях, которые меня восхищают. И мне проще даются спокойные, добрые мысли, стряхивается негативная нечистота. Вспоминаю о радости, простоте, бесхитростности, милости, – о том, что для меня действительно важно. О моих глубинных, сознательно выбранных ценностях, которых я сейчас еще и еще раз выбираю.

Пытаюсь представить себе наш земной шар и вид на него из космоса, и насколько раздражающая меня ситуация мала по сравнению с величием святых и с величием Божьим. Все это мне помогает переключить мысли на позитивный лад.

На себе я убедилась, что переключаться на позитивный лад намного проще, когда с тобой самой все ок: ты высыпаешься, занимаешься спортом, отдыхаешь и работаешь, правильно питаешься, и молишься в нормальном, здоровом режиме. Потому я сейчас и работаю над режимом жизни. Это мой проект на ближайший год.

 

«Мне не хотелось быть людоедкой»

 

 

Кира, математик, 37 лет:

— Я очень раздражительная. А уж без осуждения раньше не могла и 15 минут прожить, причем мне даже в голову не приходило, что, встречая человека и думая про себя «это ж как можно на себя такое надеть, что ж за беда со вкусом», — я его осуждаю. Обычные мои мысли… Констатация факта.

А уж если меня на улице кто-то толкнул, в магазине повысил голос и т.д., — я про себя так этого человека могла обругать, мало не покажется. Так я ругалась-ругалась про себя, а потом стала чувствовать тягость. Задумалась: что ж я все время так ругаюсь на людей? Вроде положительная в целом женщина… Меня даже считают мягкой, культурной. А на самом деле я людоедка, сварливая и злобная. Но такой быть не хотелось.

И вот однажды, не помню, как кого-то я по привычке обругала, расстроилась, а потом стала просить прощения у Бога и обруганного человека. И молиться за него: пошли ему, Господи, помощи во всем, благослови, помоги. Так и пошло.

И что-то случилось: я внутри себя стала мягче, нет уже такой агрессии. Мне помогают просьбы о прощении, о благословении человека, который меня напряг, я это чувствую.

 

«Мне очень помогает природа»

 

Валентина Тихоновна, 70 лет, пенсионер:

Несмотря на мой почтенный возраст, бороться с раздражением непросто! Иногда заранее настраиваю себя на молчание, на то, что просто буду пропускать мимо ушей. И это помогает. От настроя многое зависит.

Иногда стараюсь быстрей уйти от раздражителя, и уж тут веду мысленный разговор, и высказываю все, что накипело, и не один раз… потом пыл стихает. Мне очень помогает природа. Ухожу в парк, природа меня умиротворяет, и раздражение кажется такой ерундой – суете сует!

 

«Глаза выпучить, ногами потопать, сыграть Карабаса Барабаса»

 

Митя, 37 лет, дизайнер:

— Иногда, испытывая раздражение, я представляю человека в каком-то необычном виде, например, ребенком. А если он чрезмерно серьезен, пафосен, то в ситуации, когда трудно сохранять пафос, например, когда он играет со своим любимым хомячком.

Часто раздражение – это слишком сильный фокус на текущем моменте, и я стараюсь представить: «Ну хорошо, а через десять минут это будет актуально? А через час? А завтра? И если нет, то может, не стоит и заморачиваться?».

Еще мне помогает не сдерживать себя, а пораздражаться утрированно: глаза выпучить, ногами потопать, сыграть Карабаса Барабаса – вроде и пар выпустил, и смешно всем.

 

 

 

 

Лариса, домохозяйка, 50 лет:

— Я раздражаюсь, когда сильно устаю, поэтому это скорее из-за меня, а не из-за другого. И это происходит чаще с членами семьи. Поводом служат какие-то мелочи, которые можно было бы не заметить, но в усталости или в плохом настроении я их с лупой разглядываю.

Помогает опыт. Когда случается скандал, я потом сильно переживаю: «Не скажи я, не сделай вот так, промолчи в ответ, и ничего бы не было». Это меня сдерживает, чтобы не начинать очередной скандал.

Когда я мужа несколько раз чем-то задену и понимаю, что он уже завелся, то почему-то получается быстро себя успокоить, и тогда я уже сижу как мышка, слушаю его и поддакиваю: «Да, да, да, Витя, я не права».

 

Когда была молодая и хотела на мужа разозлиться, я себе говорила, мы же не одни, с нами сейчас Христос, и мне становилось так стыдно и любое раздражение куда-то улетучивалось. Подходила, просила прощения, обнимала. А сейчас я не злюсь особо.

 

«Когда я голодный, я обычно очень злой»

 

Иван, 38 лет, музыкант:

— У меня никак не получается не раздражаться. Головой я понимаю – какой в этом смысл? Но максимум что удается, — не увязнуть в автоматических мыслях и в жалости к самому себе. Но проходит раздражение довольно быстро, само. Поэтому я обычно просто жду.

Я заметил, что часто причина раздражения у меня совсем не связана с поводом. Я могу раздражаться вроде бы на то, что сказал человек, а на самом деле у меня просто голова болит. Или, когда я голодный, я обычно очень злой. Если я это быстро осознаю, успокоюсь.

 

Еще мне помогают слова: «А ведь у него тоже есть своя тайная жизнь души».

 

Это как «мы с тобой одной крови». Благодаря этой самой тайной жизни души я, зная, что сам могу понаделать, а потом простить себя, также прощаю и других, — чем они хуже меня?

 

«Иногда за раздражением спрятана какая-то несбыточная надежда»

 

Петр Дмитриевский, психолог, 42 года:

— Не то чтобы я боролся с раздражением, но я прилагаю усилия, чтобы из-за него не наломать дров, и параллельно выясняю, на что оно указывает.

Чаще всего раздражение сигнализирует о том, что есть какая-то моя потребность, которая не удовлетворяется. Лайфхак в том, чтобы усилием воли перевести внимание с препятствия на саму потребность и на поиск хорошего способа ее насытить.

Например, я устал, а дочь просит сыграть в ее игру, которая мне неинтересна. Я ввязываюсь, но сержусь на дочь, потому что она сейчас — препятствие на пути к отдыху или более интересному занятию. Как мне перевести внимание с препятствия на потребность?

Один вариант: преодолев вину, внятно сказать, что в ближайший час я буду отдыхать, и на совместную игру она рассчитывать никак не может. Второй вариант: найти другое занятие, которое будет подходить мне и позволит нам побыть вместе.    

Иногда за раздражением спрятана какая-то несбыточная надежда. В этих случаях я стараюсь эту надежду раскопать, набраться мужества признать, что она несбыточная и тогда раздражение оборачивается своей подлинной стороной: становится горько.

 

Горевать в таких ситуациях, мне кажется, лучше: у горя есть начало и конец, а раздражение, замешанное на несбыточной надежде, может длиться всю жизнь.

 

Например, я очень сердился на одного знакомого за острую критику моих взглядов, пока не разглядел, как сильно надеюсь на его одобрение и как сильно нуждаюсь в его принятии и уважении. Злости стало сильно меньше после того, как я начал постепенно расставаться с надеждой его заинтересовать и очаровать. 

 

«Какая незалеченная боль маскируется под моим осуждением?»

 

Как правило, с осуждением у меня не возникает проблем, если это чистой воды отвращение к чему-то внешнему. Допустим, я понимаю, что какой-то человек и его поступки мне совсем не нравятся, вызывают неприязнь, я начинаю держаться от него подальше и осуждение естественным образом завершается. Осуждение «прилипает», я начинаю на нем «циклиться», когда к отвращению примешиваются всякие дополнительные чувства: злость, отвращение к себе самому, зависть, стыд, унижение, надежда. 

Тогда нужно разбираться.

 

Я осуждаю этого человека, потому что не смог дать ему отпор и мне неприятна моя слабость или трусость? Я осуждаю этого человека, потому что он позволяет себе что-то, чего я не позволяю себе?

 

Потому что у него есть что-то, чего я лишен и завидую? Какая моя незалеченная боль маскируется под осуждение?

Источник