Что происходит в Украине? По законам жанра, находясь внутри, понимаешь еще меньше, нежели понимал бы, находясь снаружи. А если продолжить мысль, то меньше всего понимают те, кто вовлечен во всю эту уличную кашу. Мало что понимают бойцы спецподразделений, которым сначала отдают приказы, а потом делают крайними. Ничего не понимают борцы за всенародное счастье, которых накопленная годами злоба тянет на улицы и чувство причастности к истории пьянит, как стакан вина, выпитый натощак. Понимает ли что-нибудь власть? Понимает, что шатается трон и пахнет жареным, а вот более...? Оппозиция никак не может оседлать протестную волну, чтобы на разбуженной энергии масс въехать во властные кабинеты. Одним словом, находясь в Украине, понимаешь только одно: в этой бедной стране ничего не понятно.

Ассоциация подписана не была. Очевидно тому есть глубинные причины, из числа тех, что не произносятся в прессе и не выносятся на люди. Почему-то сильно обиделась Европа. Ей бы радоваться об избавлении от «бедного родственника», а она обиделась. На экономных, прагматичных и хитрых европейцев не похоже. Видно имели свой гешефт, и не говорили — какой.

Потом закрутилось и завертелось. Было привычное наводнение центральной площади митингующей молодежью. Потом по непонятным причинам этих сторонников европейского выбора жесткими методами заставили покинуть площадь. Мы ведь по сих пор не знаем, правда, кто дал приказ стрелять в рабочих в день «Кровавого воскресенья». Была ли это провокация тайных врагов царизма, сам ли государь дал приказ, и был ли он во дворце? Но дело было сделано, выстрелы прогремели, и в результате, как писали в учебниках моего детства: «Умерла вера в доброго царя». В Украине эффект битья демонстрантов был бы тот же, если бы здесь была вера в доброго царя. Но умирать нечему и царя нет. Есть желание «жить хорошо» и обвинение в отсутствии хорошего житья всех и вся, кроме себя любимого.

Говорят, жители африканских джунглей — пигмеи, прежде нежели срубить огромное дерево, окружают его всем племенем и кричат на него. Кричат истошно, изо всех сил. Криком пигмеи хотят убить душу дерева, чтобы потом просто срубить омертвевший ствол. Любопытно, не правда ли? Прямо иллюстрация к книжке по древним верованиям. Так вот, мне видится, что у нас происходит нечто подобное. Люди окружили баобаб и криком пытаются убить в нем душу. Уличная демократия, это — просто анимизм 21-го столетия. Еще они верят в творческую силу своего крика, и в то, что будущая власть будет белее молока и чище пуха. А еще — их совершенно невозможно убедить в том, что смена власти усугубит проблемы; что взять груз ответственности за страну некому; что крик их хоть и болезнен, но вовсе не смертелен, и уж точно — связь между криком и хорошей жизнью вовсе не так непосредственна, как им кажется. Объяснять все это митингующим так же бесполезно, как ехать в Африку и спорить с пигмеями о бесполезности их обрядов.

Было бы ошибочным полагать, что все люди в Украине свято верят в связь площадного крика и жизни по евростандартам. Большинству людей хватает здравого смысла и мудрых сомнений. Сомнений в необходимости ломиться в Европу, в необходимости растравливать себе душу революционным порывом и проч. Но очевидно — футбольные фанаты куда заметнее ведут себя, нежели посетители читального зала библиотеки. Отсюда — телевизионная картинка, застилающая действительность. Но отдавать глаза и ум в полное распоряжение голубого экрана — непростительная ошибка. Киев, все же — один из уделов Богоматери. Это — Ее земля, и Она здесь Хозяйка. Современный украинец об этом забыл. Он верит в то, что это он — хозяин жизни, вооруженный магией демократических процедур. Опасное заблуждение.

В жизни вечно не хватает денег. Еще — не хватает времени. Сегодня видно, что бывают моменты, когда не хватает ума, рассудительности, опыта, самообладания. Но еще не хватает молитвы. Ее не хватает в первую очередь. Те, кто умеет молиться и имеет тревогу о будущем Матери городов русских, должны умножить молитву Господу Сил и Богородице. Иначе вывороченная из тротуаров Майдана плитка водворится на место, а мусор будет вывезен только для того, чтобы по Крещатику прошел гей-парад. Это и будет торжеством новых европейских ценностей, ценностей не той Европы, которую Хомяков назвал «страной святых чудес», а иной — отказавшейся от христианских корней.

Церковь по-хорошему должна была бы сказать о Европе вместо простого «да» или «нет» нечто более осмысленное и живое. Например, мы могли бы сказать, что как христианам, нам в Европе нравится то-то и то-то. Опять же, как у христиан, у нас в Европе это и это вызывает омерзение и отвращение. Ну, а все остальное мы согласны терпеть, даже если оно нам не нравится. При этом прилагается список с тремя графами: «Люблю», «Терплю», «Ненавижу». Такое слово заставляло бы думать, анализировать, спорить о будущем с точки зрения веры и прочного мировоззрения, а не с точки зрения «вкусно — не вкусно». Такое слово не было сказано. Отчасти растерянность сегодняшнего дня объясняется и этим несказанным словом.

Что нас ждет? Исходя из состояния умов — ничего особенно хорошего. Если бедную страну, в которой не читают книг, отравить обещанием близкого и прочного счастья, то получится новый большевизм, и станет снова ясно, что история никого ничему не учит. Но молитву нужно умножить, потому что Бог, а не Госдеп и не Европарламент, правит миром. И испуганная власть пусть молится, зная, что хаметь без меры опасно для жизни. И народ пусть тратит на свистки и крики избыток энергии, не нашедшей выход в повседневном труде. И тот, кто наблюдает за всем со стороны, пусть делает выводы, потому что политические вирусы иногда распространяются быстрее гриппа, птичьего или свиного включительно.

Но молитву нужно умножить.

Протоиерей Андрей Ткачев

Источник