Послание Святого Апостола Павла к Ефесянам, зачало 229, глава 5, стихи 9-19

Братья, живите, как подобает сынам света!
Ведь плод света — доброта, правда и истина.
Старайтесь узнать то, что угодно Господу,
и не участвуйте в бесплодных делах тьмы, более того — обличайте их.
Ведь стыдно даже говорить о том, что они делают втайне.
Но всё это становится явным, когда обличается светом,
а всё, что становится явным, и само есть свет. Посему сказано:
«Спящий, проснись!
Встань из мёртвых —
и тебя осияет Христос!»
Итак внимательно следите за своими поступками, не будьте неразумными людьми, но будьте мудрыми,
Старайтесь хорошо использовать своё время, ибо дни злы.
Поэтому не будьте бестолковыми, но умейте понимать, в чём воля Господа.
И не вином упивайтесь, от которого одно распутство, но наполняйте себя Духом.
Пусть звучат у вас псалмы, гимны, исполненные Духа песни. Сердцами вашими пойте песни и псалмы Господу.

Прочитанный отрывок из Послания к Ефесянам говорит о свете христианской вести и христианской жизни. Противопоставляются друг другу два понятных символа: свет и тьма. Тьма есть символ небытия, разрушения, смерти, невежества, заблуждения и всякого зла. Свет есть начало бытия, жизни, добра, правды и истины. И вот апостол напоминает своим читателям: «Вы были некогда тьма, а теперь — свет в Господе» (Еф. 5:8). — Не просто «вы некогда ходили во тьме, а теперь ходите во свете», но вы сами были тьмой, а теперь сами — свет. Именно этим необычным сравнением Господь Иисус Христос начал Нагорную проповедь, обращаясь к Своим ближайшим ученикам: «Вы — свет міра. ... Так да светит свет ваш пред людьми, чтобы они видели ваши добрые дела и прославляли Отца вашего Небесного» (Мф 5:14-16). Насколько возвышающими, вдохновляющими и ко многому обязывающими были эти слова, можно понять из того, что Светом міру Господь называет и Самого Себя ( Ин 8:12). Более того, о Творце сказано: «Бог есть свет, и нет в Нём никакой тьмы» (1 Ин. 1:5). — Следовательно, если в Господе христиане стали светом, они и поступать должны как «чада света», источники света. То есть их поступки и жизнь должны излучать свет добра и истины. Стараясь вести себя согласно с тем, что угодно Господу, христианин в любой ситуации будет иметь чистую совесть, испытывать чувство радости и свободы, ибо ему нечего будет скрывать, утаивать во тьме.

Да, великое благо — не участвовать «в бесплодных делах тьмы». Но не соприкасаться с этими «делами тьмы», живя в этом міре, невозможно. И вот перед христианином ставится задача обличать то зло, которое по своей сути принадлежит области тьмы, а потому часто совершается втайне. Но перед нами встаёт вопрос: что значит «обличайте»? Как справедливо указывал святитель Феофан Затворник, прямое «обличение — нож; не умеющий действовать им может только наделать ран». Об этом же писал много столетий назад блаж. Иероним, предостерегая, что обличать других может достойно лишь тот, к кому неприложим упрёк Господа Иисуса Христа: «Как можешь сказать брату твоему: брат! дай, я выну сучок из глаза твоего, когда сам не видишь бревна в твоём глазе? Лицемер! вынь прежде бревно из твоего глаза, и тогда увидишь, как вынуть сучок из глаза брата твоего» (Лк 6, 42). Естественно, что, следуя этим словам Господа, да и просто нашему здравому смыслу и трезвой самооценке, мы редко прибегаем к прямому обличению и осуждению грешников. К тому же, как сказано в нашем послании, обличающими словами бывает «стыдно даже говорить о том, что они делают втайне». Однако мысль Послания к Ефесянам глубже призыва вставать в позу обличителя греха и неправды, бичуя их гневными словами и жестами. Речь идёт не об этом, а об обличении светом дел, часто простых, будничных, самой обычной жизнью. «Книг много, и слов много, и своего смысла у всякого достанет: чего недостаёт? — Уменья жить. Покажи, как жить, ... и не нужно будет слова. Всё ясно будет и без слова. Без жизни же и ясное слово темновато. При жизни — и слово сильнее» (св. Феофан Затворник). Так, объяснял смысл «обличения» и святитель Фотий Константинопольский: «Обличайте образом своей жизни. Не говорю: обличайте их, перечисляя их дела, укоряя за них.... Они не меньше слов будут обличены, когда дела ваши будут блистать добродетелями. Дела их светом жизни вашей обличатся, откроются и обнаружатся. ... Это приведёт их в сознание и самоосуждение, что есть начало обращения и исправления». Вероятно, именно это имел в виду апостол Павел, когда писал: «всё, что становится явным, и само есть свет». Иначе говоря, свет, излучаемый светильником истинно христианской жизни, способен не только осветить сокрытое во мраке, но и возжечь новые светильники веры в Бога и во Христа. — Раздел о свете завершается поэтической цитатой, заимствованной из неизвестного нам древнего гимна, певшегося на праздник Пасхи или во время таинства святого крещения: «Проснись, спящий! И восстань из мёртвых! И осветит тебя Христос». Здесь состояние человека, не просвещённого светом Христова Евангелия, обозначается как пребывание в ночной тьме, во сне, в духовной смерти. Новая жизнь во Христе — как пробуждение от сна, как воскресение из мёртвых и переход от тьмы к свету.

Но ведь и жизнь всякого христианина полна искушений, и это требует от каждого из нас серьёзного отношения к нашим мыслям и делам. Легкомыслие может уподобить нас тем неразумным девам из притчи, которые проспали время пришествия жениха и время брачного пира: их светильники угасли. Мудрость советует нам не отдавать отведённое нам время жизни во власть легкомысленной суеты, духовного сна и забвения, но «выкупать время» их цепких лап злого века, чтобы оно не ускользало от нас во тьму и пустоту, но было наполнено светом и подлинной жизнью. Давно подмечено, что время, проведённое в безделье, подобно сну. При оглядке назад, его вроде бы и не было: оно улетело, не оставив и следа. И напротив, время, проведённое в полезных делах, обладает весомостью. Оно не только было, но и остаётся как бы материализованным в плодах человеческого творчества.

В античной мифологии время олицетворялось в образе жестокого божества, которое порождает и тут же поглощает своих детей. Оно неумолимо. Никому из нас не дано растянуть время: каждый день содержит только двадцать четыре часа, и в каждом часе только шестьдесят минут. Но мудрый человек, зная, что нынешний век, полный всякого рода зла и забот, хочет поглотить нашу жизнь, стремится не допустить этого. Блаж. Иероним пишет: «Делая добро, мы выкупаем время и делаем его нашим собственным, вместо того, чтобы продать его злу». Все мы знаем о ценности времени. И, разумеется, «выкупая время», приходится платить немалую цену. Это понятно каждому из тех, кто, как и подобает христианину, страдает вместе с Христом, чтобы с Ним и прославиться (Рим. 8:17).

Дни нашего века злы и лукавы. Как пишет святитель Феофан, «на горькой земле натурально искать увеселений человеку, не могущему забыть, что он создан для жизни райской. И ищет и находит всякий по-своему». Наиболее часто встречающееся утешение люди находят в вине. Но вино, как известно, — утешение легкомысленное и обманчивое. Христианин, если он сознаёт себя жилищем Святого Духа, призван находить своё блаженство не в утешении вином, а в Утешителе Духе. Оттого и увещевание не вином наполнять себя, но Духом.

Во времена, когда писалось Послание к Ефесянам, увеселительные собрания язычников назывались пирами. По-гречески «пир» — всем нам известное слово «симпозиум», буквально значение которого — «совместная выпивка». Христианские собрания не чуждались умеренного употребления вина, что мы видим из посланий апостола Павла, но не превращались в попойки. Церковь была не пьющей, а поющей Церковью. Свою радость общения с Господом в таинстве святой Евхаристии и в своих молитвенных собраниях христиане выражали в пении псалмов и гимнов. И какое счастье, что эта прекрасная музыкальная традиция сохранилась в Православной Церкви до наших дней. Ведь наше богослужение всё пронизано пением, уподобляясь небесному служению ангелов.

Архимандрит Ианнуарий (Ивлиев)

Евангелие от Луки, 85 зачало, глава 16, стихи 12-19

Однажды, когда Он входил в одну деревню, Ему встретились десять прокажённых, и, встав в отдалении,
стали кричать: Иисус, Наставник, помилуй нас!
Увидев их, Он сказал: пойдите, покажитесь священникам. В пути же они очистились (от проказы),
и один из них, увидев, что он исцелён, возвратился, во весь голос славя Бога,
и, пав ниц у ног Его, стал благодарить Его, а он был самарянин.
Иисус же спросил: разве не десять очистились? Где же остальные девять?
Неужели больше некому было возвратиться и воздать славу Богу, кроме этого иноплеменника?
А ему Он сказал: встань и иди, тебя исцелила вера твоя.

Исцелены десять прокажённых, а благодарить Господа пришёл только один. Не такова ли пропорция благодарных, в общей сложности, людей, благодетельствуемых Господом? Кто не получал благ или, вернее, что есть в нас и что бывает с нами, что не было бы благим для нас? А между тем все ли благодарны Богу и за всё ли благодарят? Есть даже такие, которые позволяют себе спрашивать: «зачем Бог дал бытие? Лучше бы нам не быть». Бог дал тебе бытие для того, чтоб ты вечно блаженствовал; Он дал тебе бытие даром, даром снабдил тебя и всеми способами к достижению вечного блаженства; за тобою дело: стоит только немножко потрудиться ради того. Говоришь: «да у меня всё горести, бедность, болезни, напасти». Что же, и это в числе способов к стяжанию вечного блаженства: потерпи. Всю жизнь твою и мгновением нельзя назвать в сравнении с вечностью. Даже если бы и всю жизнь подряд пришлось пострадать, и то ничто против вечности, а ты ещё имеешь минуты утешения. Не смотри на настоящее, а на то, что готовится тебе в будущем, и попекись сделать себя достойным того, и тогда горестей не заметишь. Все они будут поглощаться несомненным упованием вечных утешений, и благодарность не будет умолкать в устах твоих.

Святитель Феофан Затворник

Сколько радости и сколько живой благодарности было вокруг Христа! Когда мы читаем Евангелие, мы на каждой странице, в каждой строчке видим, как изливаются на наш грешный, холодный, измученный мір Божия ласка, Божия любовь, Божия милость; как Бог, Христом, взыскует всех, у кого отяжелела душа, потемнела душа от греха, тех, которые не могут уже нести тяжести своей жизни — по болезни или по другой причине. Как только Христос входит в жизнь людей, эта жизнь начинает искриться радостью, новой надеждой, верой не только в Бога, а в самого себя, в человека, в жизнь. И как мы искажаем евангельскую проповедь и евангельское слово, когда мы превращаем свою жизнь в постоянное искание в себе самого тёмного, греховного, недостойного ни нас, ни людей, ни Бога, под предлогом, что этим мы стараемся стать достойными нашего Наставника и Спасителя...

Радость была печатью евангельской христианской общины, радость и благодарность, ликование о том, что Бог так возлюбил мір, что не только создал этот мір, но послал в этот мір Сына Своего Единородного — не судить, а спасти мір! Мы спасены, мір спасён любовью Божией.

И это спасение мы должны сделать своим собственным достоянием через благодарность, которая бы выражалась не только в слове, не только в живом чувстве умиления, не только в слезах радости, но в такой жизни, которая могла бы — если можно так выразиться — утешить Отца о том, что Он предал Своего Сына на смерть ради нас, обрадовать Спасителя о том, что не напрасно Он жил, не напрасно учил, не напрасно страдал и не напрасно умер: что Его любовь пролилась в нашу жизнь, и что она составляет нашу надежду, и нашу радость, и наше ликование, и нашу уверенность в спасении...

Поэтому, подходя теперь к празднику Воплощения, Рождества Спасителя, будем учиться этой радости; взглянем на нашу жизнь по-новому; вспомним, сколько Господь излил в эту нашу жизнь милости, ласки, любви, сколько радости Он нам дал: телесной, душевной; сколько у нас друзей, вспомним тех, кто нас любит, родителей, которые нас хранят, если даже они покинули этот мір. Сколько нам дано земного, и как небесное вливается в нашу жизнь и делает землю уже началом неба, делает время уже началом вечности, делает нашу теперешнюю жизнь начатком жизни вечной... Научимся этой радости, потому что через очень короткое время мы будем стоять перед яслями, в которых лежит Господь; мы увидим, что такое Божия любовь — хрупкая, беззащитная, уязвимая, отдающая себя без границ, без сопротивления — только бы мы её приняли и началась бы для нас новая жизнь, новая радость... Подумаем о любви Божией и о том, что никакая сила не может её победить. Не напрасно говорил апостол Павел, что ничто не может нас вырвать из руки Божией, исторгнуть нас из Божественной любви. Научимся радоваться, и из глубин этой радости строить жизнь, которая была бы сплошной благодарностью, если нужно — крестной, но ликующей радостью.

Митрополит Антоний Сурожский