«Они пожали друг другу руки и сказали, что все остальное зависит от меня…»

В октябре 2012 года в газете «Прямая речь» было опубликовано объявление о сборе средств на операцию молодого парня — промышленного альпиниста Саши Купцова, который сорвался с высоты 7-го этажа. У него были многочисленные переломы ног, продольное расщепление берцовой кости и, самое страшное, сложные переломы позвоночника. Саша и выжил-то чудом, а о том, чтобы хоть как-то ходить, мог только мечтать. 

В: Саша, добрый день. Расскажи, пожалуйста, как все произошло в тот   злополучный день.

О: В тот день я уже не планировал работать, созвонился с начальником, договорился, что получаю зарплату и еду на море в этот же день. Договорился со своей девушкой, что едем вместе, в общем — все класс. И тут к нам с напарником подходит мужчина, говорит, надо покрасить балкон снаружи, платит 800 гривен на двоих. Я думаю: вот хорошо, еще заработаю, работы-то на пару часов… И полезли. Одну сторону я сделал, полез на вторую. И тут срываюсь. Лежу внизу, корячусь, Андрюха, напарник, бегает вокруг меня: «Саня, только не умирай!» — «Я уже не умер, — говорю, — вызови мне «скорую».

В: И часто вот так срываются? 

О: Говорят, примерно раз в год в каком-то городе кто-то падает. Но чаще, конечно, насмерть. Так что я улучшил статистику.

В: Помнишь, как падал?

О: Да. Вот передо мной балкон, а потом вдруг резко этажи стали вверх уходить. Слышу, Андрюха кричит: «Саня, ты куда?» — это он не понял сначала, что случилось, думал, я просто спуститься решил. А потом — хлопок.
Привезли меня в больницу, сделали рентген — с ногой все стало понятно, с позвоночником сложнее. Положили на вытяжки в реанимации, и десять дней я лежал в реанимации, не знал, что будет, как будет… 

В: Обезболивающее какое-нибудь давали?

О: Да, конечно. Я вообще первые полгода на обезболивающих прожил. Сначала сделали операцию на ноге — со второго раза, с первого что-то там не получилось. Перевезли в спинальное отделение, сделали компьютерную томографию, был выявлен сложный перелом позвоночника, и у нас в Днепропетровске можно сделать такую операцию, но не давали гарантию, что я смогу ходить. А как раз в то время проходила какая-то конференция, и на нее приехал из Харькова профессор. Во время обхода наш хирург показал ему мои снимки. Профессор посмотрел их, подошел ко мне, проверил чувствительность. У меня в левой ноге вообще чувствительности не было, а в правой — чуть-чуть была. Он говорит: «Ну, раз такое дело, можно попробовать сделать операцию в Харькове». Позвал мою маму, объявил ей на ушко, сколько это стоит.

В: Долго ждал операции?

О: С того момента мы где-то месяц собирали деньги. Через интернет, по друзьям, львиную долю мама заняла, сейчас потихоньку отдает… Большую поддержку получили благодаря сайту «Молодость не равнодушна», много людей откликнулись и помогли… Первого сентября я упал, второго октября меня перевезли в Харьков, там начались проблемы с почками — были плохие анализы, и поэтому не могли сделать операцию — в конце концов семнадцатого октября прооперировали.

Пришел мой хирург после операции и спрашивает: «Чем ты можешь нас порадовать?» — они вместе с анестезиологом пришли. Подняли простынку там, где ноги: «Попробуй пошевелить». И я так — чуть-чуть — пошевелил пальцами на ногах. Они пожали друг другу руки и сказали, что все остальное зависит от меня…

В: Сейчас как ноги чувствуешь? 

О: Левую не полностью, а вот правую — хорошо. Активная реабилитация идет первые два года. И я уже хожу — это уже очень хорошо. Мне говорили, что я, может, и не смогу ходить… Когда меня перевезли из Харькова домой, я уже мог на кровати становиться «на четыре кости» — на руки и колени. Потом стал на очередь в реабилитационную больницу.

В: Нужно еще и на очередь становиться?

О: Да. Там очень хорошие инструктора по ЛФК (лечебная физкультура), они меня поставили на ноги. Есть такое очень хорошее приспособление, называется коленоупор, для тех людей, у которых не держат колени, ноги — колени упираются, и ты, как на брусьях, делаешь выход и стоишь, чтобы ноги привыкли к тому положению, как стоять надо. Я в коленоупоре стоял недели полторы-две, потом мне дали ходунки, и я попробовал по чуть-чуть с ними ходить. И стало получаться! Первый мой путь на ходунках был, наверно, метров пять в одну сторону и метров пять в другую — туда и обратно.

В: Что ты ощущал при этом? Радовался?

О: Ощущал, что надо еще работать и работать. Конечно, радовался! Потом как-то тренер оставил мне ходунки на выходные, и я впервые смог сам сходить в туалет — это был вообще невероятный праздник. Радовался: «Победа! Ура!». Домой я уже приехал с ходунками. 

В: Как проходила твоя реабилитация?

О: В больнице познакомился с одним человеком, зовут его Сережа Лапченко, он живет в городе Славянске, где сейчас война идет… А он — «шейник», то есть поломал шею, но он — парень-живчик, ноги не работают, он на коляске ездит, но тем не менее… Руки тоже не работали, он разработал. И он мне привил вот это стремление, что надо работать, надо все время работать, дома сидеть нечего и в окно смотреть тоже нечего.

В: Как ты начал плавать?

О: В той же больнице я познакомился с еще одним парнем, который здесь, в Днепропетровске, ходит в такую же секцию, в бассейн. И он рассказал обо мне тренеру, дал мой номер телефона. И тренер — Галина Артуровна, огромное ей спасибо! — сама мне позвонила, говорит: «Давай, приезжай. Сможешь проплыть 50 метров?». Я так себе представил, говорю: «Я могу и 500 проплыть». И она говорит: «Все, жду тебя на тренировках». 

В: В первый раз в воде кто-то страховал?

О: Нет, просто спустили в воду. Я хорошо плавал до травмы и был в себе уверен. И проплыл. Галина Артуровна дала мне такой классный стимул, говорит: «В мае будут соревнования, готовься, повезем тебя на соревнования». Я начал потихоньку готовиться. И вот, я занимался, занимался, и повезли меня на соревнования. Оказалось, что это Чемпионат Украины. 

В: Ничего себе! Вот так сразу!

О: Да. Я прошел классификацию, получил шестой и пятый классы, это по степени поражения травмой. Вот «шейники» — это первый-второй классы. На этих соревнованиях я ничего не выиграл, но они дали мне массу энергии, эмоции вообще непередаваемые… Столько людей увидел… С тех пор я занимаюсь в бассейне.

В: Какой у тебя сейчас разряд?

О: Как проплыву. Четкий и уверенный второй, но получается показать результат на первый. Чтобы повысить разряд, нужно его подтвердить на соревнованиях. 

В: До травмы ты занимался музыкой, развиваешься ли сейчас в этом направлении? И в чем видишь свое будущее?

О: Нет, музыкой не занимаюсь, развиваюсь в спорте. Конечно, чтобы участвовать в большом спорте, этим нужно заниматься с детства, но достигать результатов для себя — это уже классно, и будущее, конечно, вижу в спорте.

В: Что бы ты хотел сказать людям, оказавшимся в подобной ситуации, получившим после травмы инвалидность?

О: Надо не лениться, не впадать в уныние, заниматься собой — особенно первое время, когда идет самая активная реабилитация, в первые два года вы можете многого достичь, но и потом нельзя опускать руки. Если повезет встретить такого человека, который будет рядом и будет помогать, — хорошо. Если не повезет — надо найти в себе силы и заниматься самому. Обязательно!

В: Думаешь ли ты, что это Бог тебя спас, помог встать на ноги, и вообще, ощущаешь ли ты Его присутствие в своей жизни?

О: Думаю, конечно! Я постоянно молился о выздоровлении, пока в реанимации был…

В: А сейчас?

О: Сейчас немножко меньше… Расслабился, обленился… Но, конечно, слава Богу за все!

Беседовал Кирилл Деев