Как умирали святые? 5 историй о победе над смертью

Умирать без страха? Терпеть муки перед лицом неотвратимой гибели стойко, спокойно, даже с улыбкой? Все это кажется парадоксальным, сказочным, невозможным. Ведь человеку свойственно панически бежать или же бессильно падать перед лицом смерти — таков молчаливый диктат инстинкта самосохранения. Но святые умирали совершенно иначе — с полным осознание того, что смерть побеждена. Вновь и вновь бесстрашно вопрошая: «Смерть, где твое жало?». И ответа слышно не было. 

Когда смерть — приобретение

За несколько десятков лет они, каждый день готовые принять смерть, перевернули великую империю с ног на голову. Благодаря их проповеди, по разным уголкам огромной цивилизации проросли первые христианские общины.

В начале 60-х годов апостолы Петр и Павел оказались в Риме. Это были времена императора Нерона (37–68). Однажды в столице случился пожар (некоторые современники говорили, что за случившейся катастрофой стоял сам император, поджегший город ради поэтического вдохновения). Нерон тут же обвинил во всем христиан. Начались гонения. Павел тут же был арестован и отправлен в Мамертинскую тюрьму — дожидаться суда и смертного приговора.

В это же время римские христиане просили Петра скорее покинуть город, чтобы сохранить свою жизнь ради продолжения проповеди. Но апостол колебался. Он желал пострадать за Христа вместе с другими исповедниками, но в конце концов склонился на слезные мольбы верующих и ночью решил покинуть столицу. По преданию, когда святой уже выходил городским воротами, то увидел идущего навстречу Христа. Апостол в изумлении поклонился Ему и спросил: «Quo vadis, Domine» (Куда ты идешь, Господи?). «Иду в Рим, чтобы снова распяться вместо тебя», — ответил Христос, после чего стал невидим. Большего Петру было не нужно. Без лишних раздумий он пошел обратно.

Апостол вскоре был схвачен. Его приговорили к распятию на кресте. Когда святого привели к месту казни, он просил воинов, чтобы они распяли его вниз головой. Петр считал себя недостойным смерти своего Учителя. Палачи исполнили его просьбу.

В это же время Павел, как римский гражданин, был приговорён к отсечению головы. В одном из древнейших апокрифов («Мученичество святого апостола Павла») рассказывается, что когда святого вели к месту казни, то навстречу ему вышла благочестивая христианка — Плавтилла. Павел попросил у нее платок. Он долго и со слезами молился, повернувшись на восток, затем завязал глаза платком и положил голову под меч.

«Ибо для меня жизнь – Христос, и смерть – приобретение» (Флп 1:21) — писал апостол Павел. И приобретением в смерти для проповедников стала встреча со Христом. Но уже не по дороге в Дамаск или у городских ворот Рима.

Заключить со смертью пари

Он заключил пари с неверующим врачом о времени своей смерти, и так обратил его в христианство.

Святитель Василий Великий (330–379) с того момента, как стал епископом, не имел ни одного дня покоя. Труды административные — по Каппадокийской кафедре. Заботы проповеднические — он защищал христианство от проникновения в него внешних, инородных учений, формируя костяк православного богословия. Участие в политической жизни Византийской империи — такова была специфика тогдашней эпохи: хорошо образованный епископ был включен в политическую жизнь своего региона. Используя свой безоговорочный авторитет, святитель Василий разрешал кризисные ситуации. При этом сам святой вел строгую аскетическую жизнь, постоянно совершал богослужения. Такая колоссальная нагрузка предопределила то, что уже к 40 годам жизни святитель писал о себе как о старике, который цепенеет от времени, телесной немощи и перенесенных страданий (см. письмо к сщмч. Евсевию Самосатскому. — Т. С.).

Приближаясь к смерти, епископ Василий успел рукоположить близких учеников, сказать прощальное слово пастве и … обратить в христианство врача-иудея, который лечил святого. Иосиф — так его звали — достиг такого совершенства во врачебной практике, что мог, наблюдая за движением крови в организме, определять с точностью до часа время смерти пациента.

Однажды Василий, беседуя с ним, попытался убедить его креститься. Врач оставался непреклонен. Когда же святитель почувствовал, что вот-вот должен умереть, он снова подозвал к себе лекаря и спросил, сколько ему осталось. Иосиф с уверенностью ответил, что смерть наступит до захода солнца. «А если я останусь жив до утра, до шестого часа, что ты скажешь?» — спросил святой. Тогда врач поклялся, что если так случится (что, по его мнению, невозможно), то он станет христианином.

Святитель Василий долго молился Богу. Он просил Его отсрочить свою смерть ради души этого талантливого врача.

Утром послали за Иосифом. Изумленный врач лично убедился в том, что тот, кто по всем признакам уже должен быть мертвым, жив. Тогда ослабленный болезнью епископ поднялся с постели (и это тоже было за гранью обыденного) и отправился в церковь, где крестил и причастил уверовавшего врача и всю его семью.

Здесь же, на месте своего служения, святитель Василий Великий через несколько часов скончался.

Благодарность до смерти  

Он претерпел муки и унижение за то, что вступился за беззащитного человека. Константинопольский Патриарх (по статусу – второй человек в государстве после императора) умирал, страдая от тяжёлой болезни, в пути к новому месту ссылки, терпя оскорбления конвоя. Но он все равно продолжал благодарить Бога.

Святитель Иоанн Златоуст (343–407), возглавив столичную кафедру, проявил себя как непримиримый противник любого беззакония: будь оно религиозное (ересь), административное или гражданское.

Так, святой неустанно обличал беззаботность богатых людей Константинополя, указывая на то, в каком удручающем и несчастном состоянии живут бедняки и обездоленные. «Когда ты возвращаешься домой, — писал архиепископ, — когда возляжешь на ложе, когда в доме твоем будет устроено блистательное освещение и приготовлена роскошная трапеза, тогда вспомни о бедном и несчастном, который ходит по переулкам во мраке и грязи в поисках пропитания. А возвращается оттуда не домой, не к жене, не на ложе, а на грязную кучу сена, подобно бездомной собаке…» Такое прямое и яркое слово архиепископа вызывало злобу в изысканном аристократическом обществе. Кроме того, будучи епископом столицы, Иоанн чутко реагировал на любые злоупотребления со стороны духовенства, усмиряя зазнавшихся, низлагая тяжело провинившихся епископов с их кафедр. Такая непримиримость с любой человеческой неправдой умножала недовольство, а иногда и откровенную ненависть к святителю. 404 год стал для него роковым.

Однажды жена византийского императора Евдоксия решила отобрать последнее имущество у вдовы одного опального вельможи. Святитель Иоанн немедленно вступился за несчастную семью, но просьбы и увещевания святого не подействовали на императрицу. Более того, после личной аудиенции Патриарх Константинопольский фактически с позором был выставлен за дверь. Святитель Иоанн, сознавая, что обида была нанесена не ему лично, а всей Церкви, запретил императрице входить в храм, где он служил. Евдоксия решила отомстить. Собрав всех озлобленных на епископа, она организовала «церковный» собор, на котором святого приговорили к изгнанию — в Армению.

Условия жизни здесь были крайне тяжелыми для человека, выросшего в южном климате. Кроме того, святитель имел тяжелейшее хроническое заболевание кишечника — свидетельство его аскетических подвигов в юности. Тем не менее, он старался сохранить бодрость, написал из ссылки около 245 писем своим друзьям и единомышленникам, в которых просил оставаться в мире с властями и заботиться о распространении христианства.

Тем не менее, болезнь прогрессировала. В 406 году из Константинополя пришел приказ перевести уже тяжело больного Иоанна в Абхазию. Начался последний путь епископа, который сопровождался жестокостью в поведении конвоя, нарочито длинными переходами и плохим питанием, которое лишало святителя последних сил. Не выдержав мучительной дороги, он, причастившись святых Христовых Таин, скончался.

Последнее, что сказал святитель Иоанн перед смертью было: «Слава Богу за все».

Смерть провозглашает новую эпоху

Они приняли смерть, несмотря на то, что в их власти было ее предотвратить. Своим бесстрашием перед лицом гибели, незлобием они предвестили новую эпоху. Это была христианская революция в обществе, которое еще неохотно расставалось с языческими обычаями. Но и более того…

Святые благоверные князья-страстотерпцы Борис (986–1015) и Глеб (987–-1015), были любимыми детьми князя Владимира Святославича. Старшего — Бориса — отец готовил в преемники на киевский престол. Однако, когда великий князь скончался, Борис находился в военном походе. Ситуация быстро накалялась. Столица ожидала услышать имя нового правителя. Тогда старший сын Владимира (от другого брака) Святополк объявил себя новым великим князем Киевским.

Весть о смерти отца настигла святого Бориса, когда он уже возвращался домой с победой. Дружина князя уговаривала его свергнуть самопровозглашенного правителя, но он решительно отказался. «Не подниму руки на брата своего, да еще на старшего меня, которого мне следует считать за отца!» Такое заявление в тогдашних реалиях было непонятно людям. Ведь именно Борис — с авторитетом храброго воина и мудрого правителя, с той симпатией, которую испытывали к нему горожане и аристократия, — мог легко заполучить киевский престол. Применение силы даже против брата для той эпохи — дело обычное. Но князь уже думал и действовал как христианин, а значит, и выбивался из традиций своего времени. Дружина не поняла своего князя и покинула его (с Борисом остались только слуги). Святой остановился на подступах к Киеву.

Узнав о таком великодушии своего брата, Святослав решил им воспользоваться. Он нанял убийц, чтобы те устранили возможного претендента. Борис узнал и об этом, но не пытался бежать, оставаясь верным христианскому мирному духу. Летопись рассказывает, что убийцы застали святого во время молитвы в шатре. Сначала они пронзили слугу князя, который пытался защитить его, а затем и святого. Борис умер не сразу. Шатаясь, он вышел из шатра и произнес: «Подходите, братия, кончите службу свою, и да будет мир брату Святополку и вам». Копья вновь пронзили тело святого. Пока его волокли в Киев, чтобы показать тело «заказчику», Борис еще дышал. Вышедшие навстречу убийцам варяги, служившие Святополку, пронзили сердце князя.

Но вероломный князь не успокоился. Он боялся, что младший брат Бориса Глеб, который княжил тогда в Муроме, будет мстить, и решил совсем обезопасить себя. Он послал ему приглашение приехать в Киев. Глеб в пути узнал о гибели брата. Тем не менее, он не стал собирать войско против убийцы, бороться за власть, не разгорелся жаждой мщения. По духу он был таким же, как и погибший Борис. Полностью положившись на Промысл Божий, Глеб остановился неподалеку от Смоленска, скорбя о случившемся, молясь за почивших. Судя по летописным сведениям, Глебу было известно — к нему уже спешат. Святой встретил своих убийц с твердым спокойствием.

Христианский, мученический выбор двух сыновей крестителя Руси князя Владимира буквально потряс тогдашнее общество. Во-первых, это было прямое свидетельство того, насколько бескомпромиссно и всецело принято христианство частью русской аристократии. Во-вторых, противоречило всем канонам борьбы за власть как в языческом, так и римо-византийском мирах (где цель — достижение политической власти — оправдывала любые средства). Их подвиг вовсе не был воспринят как проявление слабости, — напротив, в нём народ увидел особое мужество и верность Богу (недаром Борису и Глебу молились и молятся русские воины). Почитание братьев с самого начала и до сих пор остается невероятно сильным, искренним, всенародным. Они являются одними из первых людей на Руси, кого Церковь прославила в лике святых.

Бояться смерти?

Святая блаженная Матрона Московская (1881–1952) прожила трудную жизни. За ее плечами осталась революция, Гражданская война, политический террор, Вторая мировая война. И тысячи людей, которые каждый день приходили к ней с болью и обидой, с просьбами о молитве и помощи. По всей России старицу почитали святой — настолько праведную жизнь она вела.

Известно, что Матрона за три дня до своей смерти уже знала о наступающем исходе. Она распорядилась, чтобы ее отпевали в церкви Ризоположения на Донской улице. Просила не приносить на похороны венки. Каждый день она исповедовалась и причащалась у приходящего к ней священника. Все шло своим чередом — мирно и спокойно. Но как был удивлен батюшка, когда в последний раз посетил святую. Она лежала на кровати и очень волновалась, правильно ли сложила руки. Священник в изумлении спросил праведницу: «Да неужели и Вы боитесь смерти?». «Боюсь», — просто ответила Матрона.

Был ли здесь тот смертный страх, который парализует человека на пороге вечности? Когда умирающий всеми силами пытается ухватиться за малейшую возможность жить несмотря ни на что… Нет. Святая смирялась, тщательно готовилась перед встречей с Богом. Ее страх похож на страх человека, который долгие годы искал кого-то. И теперь, зная, что встреча вот-вот состоится, волнуется и боится оказаться к ней не до конца подготовленным.

4 мая, в день святых жен-мироносиц, при большом стечении народа святую блаженную Матрону похоронили на Даниловском кладбище.

Источник