Искренне об истериках. То, о чем не рассказывают в университетах, но чему учит жизнь

Пять лет своей жизни я посвятила педагогическому университету. Пять лет изучала всякие знания, которые могут пригодиться школьному психологу. Могла ли я тогда подумать, что все они окажутся бессильными в отношениях с моим собственным ребенком? Много всякой информации прошло через меня, а вот то, что действительно нужно, осталось за бортом. Например, как справиться с банальной детской истерикой? Мне стыдно признаться, я пять лет училась на психолога, но не знаю, что с этим делать. Вернее, сейчас уже как-то справляюсь, но не могу сказать, что вопрос окончательно решен. Все приходится познавать на собственном опыте: изучать информацию по теме, советоваться с коллегами, пробовать, ошибаться и делать выводы.

Когда у меня не было дочки, я представить не могла, что с детьми бывает так трудно! Я просила свое чадо у Бога и представляла его самым послушным на свете. Я думала, что между нами будут царить любовь и взаимопонимание. Никаких скандалов, криков, угроз, а тем более, наказаний. Но мои мечты безжалостно разбились об реальность. С самых первых дней жизни дочка показала нам с мужем, где раки зимуют. Она много плакала, не хотела спать в кроватке, требовала моего постоянного присутствия рядом. Мне было трудно уложить ее спать или оставить одну в комнате. Дочка ревела, а я носилась с ней на руках, не зная, что ее беспокоит: то ли чувство голода, то ли одиночества, то ли кишечные колики, то ли ещё что-то. Помню, как с боями одевала орущую малышку в теплый зимний комбинезон. Или как она в годовалом возрасте валялась в истериках на полу, поскольку что-то сделали не по ее. Я даже и не знаю, был ли у нас кризис трех лет, поскольку все мое материнство — это своего рода кризис, выживание с упрямым детским характером.

Сегодня дочке четыре года. За это время я наслушалась ее воплей — мама не горюй! Кровинушка растет настойчивой, если она чего-то захочет, трудно уговорить ее отказаться от своего. Может всю дорогу домой кричать о том, что хочет в магазин, если мы туда не зашли. Проявляет упрямство, специально не делает то, о чем прошу, особенно на публике. Любые мои просьбы создают проблемы: то ли умыться, то ли почистить зубы, то ли надеть панамку, то ли уйти с детской площадки.

Что я только не пробовала делать на поле брани с истериками! Расскажу обо все по порядку. Первый способ, самый логичный и ожидаемый, — это переговоры. Дочка не соглашается, а я объясняю ей почему нет, возможно, предлагаю альтернативу. Скажу сразу, при всей своей очевидности такая тактика работает не всегда. Бывает, что ребенку сложно услышать слова, то ли из-за собственной упертости, то ли из-за незрелости нервной системы. Дочку переполняют эмоции, она расстроена и ей трудно услышать мои слова. Бывает наоборот — у нас получается договориться, дитя прекращает настаивать на своем. Есть психологи, которые предлагают проговаривать расстроенному ребенку его эмоции, объяснять, что с ним происходит. Например, «Я понимаю, что ты хочешь сейчас в магазин, но мы туда не поедем, так как он находится не по дороге. Я вижу, что ты расстроилась, ты злишься, я тебя понимаю, у меня тоже так бывает». И так до тех пор, пока слезы протеста не сменятся слезами горевания. То есть ребенок будет плакать, но уже не с напором, а с сожалением. Таким образом дитя учится принимать ситуацию, невозможность исполнения всех его желаний. Говорят, в этом залог дальнейшего психологического здоровья ребенка. Он вырастает с умением отказываться от чего-то, переживать утрату и это делает его менее склонным к депрессиям. В теории все звучит очень красиво, но на моей практике выполнимо с огромнейшим трудом. Для меня уговорить орущего ребенка — это высший пилотаж. В каких-то случаях удается достичь мира посредством беседы, но чаще разговоры — как горохом об стену. Дочка кричит, а я стараюсь вклинить свои слова в ее поток негодования. Нередко моя речь еще больше побуждает дитя к протесту.

Второй способ, испробованный мною, — держать дочку в «ежовых рукавицах». Я начала проявлять твердость, стоять на своем во чтобы то ни стало, кричать и даже бить (сейчас в мою сторону полетят камни). Казалось бы, я — старше, значит дочка должна меня слушать. Если она этого не понимает по-хорошему, значит нужно объяснять более доступными методами. Скажу вам — это не просто. Хотя с истериками непросто все. В какой-то мере такой способ избавляет от надобности быть гибким, искать подход. Я сказала — и все, хоть тресни. Но орать, наказывать — дело очень выматывающее. Тяжело жить в криках, скандалах и угрозах. Это забирает много сил. Временами такая тактика срабатывает. Ситуативно удается справиться с детским протестом, хотя не всегда. Но, в общем, картина не улучшается и количество истерик только увеличивается. Для себя сделала вывод — если проявлять авторитарность, то со спокойным сердцем, без злости и раздражения. Иначе легко потерять грань между строгостью и жестокостью.

Еще одна тактика поведения в истерике — ее игнорирование. Когда вижу, что договориться не получится, я просто выхожу из дома и жду когда дочка накричится. Рано или поздно ее сопротивление спадает, и она становится готовой к перемирию. Но не всегда мне удается выдержать крик, даже находясь на улице. Сложно абстрагироваться, когда рядом воет настоящая сирена. По поводу такого подхода у психологов нет единого мнения. Одни говорят, что это действенный способ борьбы с истерикой, другие — что он вреден для ребенка. Мол, кричащее дитя бросают с его чувствами, которым он не может дать ладу. Это сформирует жизненные установки, способные усложнить его взрослую жизнь. Не знаю, мне сейчас тяжело со стопроцентной уверенностью предположить, как мои сегодняшние действия отобразятся на будущем дочки. В ситуации, когда ребенок кричит и нужно реагировать здесь и сейчас, сложно думать далеко наперед.

Иногда я немного хитрю и прикидываюсь, что плачу. Иногда плачу по-настоящему. Даю волю собственным чувствам. Показываю дочке, что ее поведение расстраивает меня. В основном такая тактика переключает дочку, ей становится жаль плачущую маму. Но в случае с ненастоящими слезами я чувствую угрызения совести. Меня смущает, что я манипулирую чувствами ребенка.

Вышеперечисленные способы в какой-то степени помогают мне справится с истериками. Но они больше напоминают костыль, на котором шкандыбаю, нежели средство для свободной ходьбы. В тоже время есть способы, действенность и безопасность которых очевидна. И первое — это совместная игра с дочкой. Самый супермегаработающий способ в предотвращении истерик! Ничто так не снижает количество детских протестов, как время, проведенное вместе. Для меня это стало своего рода открытием, и я нашла подтверждение этому у психологов. Оказывается, в гуманистической психологии есть идея о том, что ребенок имеет две важные потребности: потребность в любви и потребность в признании. Время, проведенное вместе с кровинкой, и есть способом выразить ей свою любовь, показать ее важность и нужность. Если этого не будет, то она выпросит внимание посредством капризов, протестов и истерик.

Чаще всего мы играем в игры, которые предлагает дочка. Например, она любит играть со мной в школу, где она — ученица, а я — учительница. В процессе нашего взаимодействия я предлагаю ей сделать то, что нужно (умыться, одеться, сходить на горшок, собрать игрушки). Дочка слушается меня просто исключительно. Хотя в обычной обстановке ее сложно уговорить это сделать.

Иногда я выдумываю занятия для совместного досуга. Например, мы делаем вместе пластилин из соленого теста или создаем полосу препятствий из подручных материалов посреди комнаты. При желании в интернете можно найти кучу идей для совместного досуга. Здесь нужна предварительная подготовка, так как необходимо сначала найти, чем заняться, затем запастись всем необходимым. Нужно быть готовым потратить на ребенка свое драгоценное время, которого и так не хватает. Но такие инвестиции в отношения дают положительный результат в виде значительного снижения частоты истерик.

Также я привлекаю дочку к домашним делам, которыми сама занимаюсь. Чаще всего это — приготовление еды. Моей помощнице особенно нравится возиться с тестом. Иногда ее надолго не хватает, а иногда проводит со мной много времени на кухне. Конечно, чаще всего присутствие дочки доставляет лишние хлопоты, но проще убрать за дочкой или подать ей что-то, нежели успокаивать ее кричащую.

Еще я пробую договариваться с ребенком обо всем заранее, когда мы обе в хорошем расположении духа. Таким образом действую на опережение. Например, я объясняю, что в магазине мы не можем купить все и сразу. Что по дороге бегать нельзя. Что в жару нужно надевать панамку. Что если мама сказала «пора уходить из гостей», то нужно это делать. В спокойном состоянии дочка охотно соглашается, мило умничает по поводу моих наставлений.

Когда ребенок смотрит мультики, завершить сеанс просмотра мне помогает тактика «Две минутки». Я говорю, что пора выключать телевизор, она начинает сопротивляться и я разрешаю посмотреть еще две минутки. Потом периодически напоминаю, что прошла минутка, что осталось еще полминутки, еще 10 секунд. Чаще всего такой лайфхак помогает мирно распрощаться с мультфильмами.

Также стараюсь с пониманием относиться к дочкиным капризам, когда она днем не спала или устала под вечер или перевозбуждена каким-то событием. В таких ситуациях просто стараюсь вести себя спокойно, не заводиться от детских капризов, не расстраиваться, если мои попытки договориться не работают.

И последний мой материнский козырь — это молитва. Если мне вообще ничто не помогает, тогда я просто молюсь. Прошу помощи у высших сил, признаюсь в своем бессилии, доверяю себя и чадо в руки Божии. Прошу Его воспитывать мое дитя, поскольку я с этим справляюсь «так себе». И помощь приходит, иногда быстрее, иногда позже. Мы выруливаем из сложных ситуаций, все само собою налаживается.

В моей эпопеи с истериками был еще один интересный момент –— я обращалась за помощью к своей коллеге-психологу. Психологам тоже нужны психологи. В ходе нашей беседы я сделала для себя выводы, которые заключаются в следующем. Первое — нужно самой учиться конструктивно проявлять негативные эмоции по отношению к другим людям. Я привыкла подавлять свои обиды, злость, раздражение. Дочка, возможно, своим поведением провоцирует меня выплескивать это все на нее. Второе — нужно учить дочку распознавать свои эмоции и эмоции другого человека. Учить выражать свое негодование не истериками, а более спокойными способами. Третье — не надо стремиться быть идеальной матерью, прогибаться под грузом завышенных ожиданий к себе и беспокоится о том, что подумают люди. Нужно принимать несовершенства свои и ребенка и учиться с этим жить. Четвертое — важно оставаться в позиции взрослого. Иногда рядом со своей дочкой я чувствую себя старшей сестрой, которой дали понянчить младшую. Мне с ней тяжело, я не справляюсь и хочется бежать куда подальше. И тут важно самой возвращать себя во взрослую позицию. Находить в себе чувство взрослости, взвешенности, спокойствия. В этом состоянии приходят разумные решения, как вести себя с ребенком.

Сложно выработать какую-то одну стратегию поведения в детской истерике. Приходится пробовать разные варианты, действовать в зависимости от ситуации. Конечно, попытки укротить маленького повстанца требуют огромнейших сил. Но в огне таких испытаний рождается новый родитель. Он падает и поднимается, учится быть снисходительным, признавать свое несовершенство и несовершенство ребенка, учится быть разумным и поступать взвешенно, учится любить свое дитя действенной любовью и жертвовать чем-то ради него. Конечно, происходит это не сразу, через череду ошибок, отчаянья и безысходности. Но мы любим своих детей, значит нам есть ради кого меняться и становиться лучше, взрослее, мудрее. Учиться в жизни тому, чему не научили в университетах, даже если мы учились на психологическом факультете.

Татьяна Титаренко