Вечность уже началась

Собеседник «Отрока» — протоиерей Геннадий Батенко. В прошлом — ожоговый хирург. Работал в реанимационном отделении Киевского ­­научно-исследовательского института хирургии им. А. А. Шалимова, затем в Киевском ожоговом центре. В священном сане с 1999 года, в настоящее время — настоятель храма в честь Собора архистратига Михаила и прочих Небесных Сил бесплотных в медгородке (г. Киев). Заместитель председателя Синодального отдела Украинской Православной Церкви по делам медицины. Отец шестерых детей.

К этому собеседнику у «Отрока» накопилось множество вопросов. Как больничный священник, отец Геннадий постоянно сталкивается со страданиями и болью. Видит, как по молитвам и вере людей происходят чудеса. Или не происходят. Почему воля Божия может заключаться в том, чтобы мы страдали? Почему добрый наш Отец Небесный не может отвести от нас неприятности? До каких пор просить Его, если больно и плохо, и неужели Его вообще невозможно уговорить дать нам то, чего очень сильно хочется? Но, как часто бывает, разговор со священником принял неожиданный оборот. И большинство вопросов так и не были заданы, потому что… перестали волновать.

— Отец Геннадий, почему так происходит? Кто‑то хочет переехать в другой город, и это никак не складывается. Или уехать жить заграницу, а обстоятельства не дают возможности. Кто‑то одинок и мечтает создать семью, но не получается. У других в браке не рождаются дети. И так далее. Неужели вообще ничего от нас не зависит? В Евангелии Христос говорит: Если вы, будучи злы, умеете даяния благие давать детям вашим, тем более Отец ваш Небесный даст блага просящим у Него (Мф. 7, 11). Почему тогда в какие‑то моменты Господь всё равно не даёт? Разве Ему трудно исполнить нашу просьбу? Мы часто слышим: «Нет на то воли Божьей». Но неужели Он не может изменить Свою волю, если мы так Его об этом просим?

— Во-первых, определённая автономия человеческого мира существует. Она не может не существовать, потому что дана нам с самого акта сотворения. Поэтому вряд ли уместно говорить, что от нас ничего не зависит. Всё‑таки человеческая воля есть. И она свободна.

Интересный момент вспомнился сейчас. В своё время я общался с келейником преподобного Кукши Одесского, схииеродиаконом Яковом. Он учил нас многим духовным вещам. Например, избегать славы человеческой, не делать какие‑то вещи напоказ. Очень красиво учил, когда‑нибудь расскажу.

Но вот ты ему вопрос задаёшь, а он вдруг говорит:

— Ты «Отче наш» знаешь?

— Конечно, знаю.

— Тогда читай.

Начинаю читать: «Отче наш…». И дальше: «Да будет воля Твоя…». Здесь он останавливает и говорит: «А твоя воля? У тебя ведь тоже есть воля твоя?». Прямо в тему нашего разговора.

Этот момент, на который старец обращал внимание, очень важен в нашей жизни. Потому что — да, человек действительно имеет автономию. Ему Творец её дал. У тебя есть право выбора, воля твоя свободна, но — в какой‑то мере. Потому что на самом деле она ограничивается многими факторами. И социальными — все мы живём в обществе, должны взаимодействовать друг с другом; и государство предусмотрело для нас множество законов. И физические данные тоже приходится учитывать — ты или слаб, или силён, грамотен или необразован. То есть очень многое влияет на свободу твоей воли и на то, в чём она проявится.

Во-вторых, эту проблему — где воля Божья, а где моя, как ограничить свою волю и покорить её воле Божией — святые отцы поднимают несколько по‑другому. Например, они говорят о синергии воль, об их соединении. Почему? Потому что никто в Царство Небесное не может быть загнан насильно. Это очень важно помнить.

Мы должны понять, что, находясь в юдоли греха, в пространстве греха, будучи ограничены этим пространством, потому что земная наша жизнь — своего рода ссылка, мы по‑прежнему не лишены своей воли. И Господь ждёт от нас произволения. Чтобы человек свою волю показал, открыл Богу: «Господи, я хочу так!». Если это «хочу» сочетается с хотением и желанием Божьим, тогда Бог начинает участвовать в жизни человека, и происходит усиление, синергия воль.

Но если Он видит, что воля наша непродуктивна по отношению к вечности, а желания идут во вред бессмертной душе, что мы занимаемся пустоделанием, намечтали, нарисовали себе какие‑то фантомы, миражи и теперь пытаемся их реализовать, то как же Он попустит совершиться всему этому? Господь смотрит: стоп, это мираж — на что ты потратишь время, человек? На пустое! А времени у тебя другого нет — только земная жизнь, и здесь, в земной жизни, ты должен определиться со многими, основополагающими вещами. Где ты собираешься жить в вечности, человек? Или ты вообще не собираешься в вечности жить? Как ты живёшь, человек? Как ты мыслишь?

То есть Господь видит все наши помыслы и произволения. Правильные желания Он замечает и обязательно нас в них поддержит, пусть даже они ещё не сформировались и не реализованы. Как сказано, Бог «и дела приемлет, и намерения целует». Потому что Он смотрит на всё в перспективе вечности. Мыслит о нас как существах вечных, для вечности предназначенных.

По сути, мы уже в вечности. Момент зачатия в утробе матери — это начало вечной жизни для каждой человеческой души. Мы неправильно иногда говорим, что вечность у нас впереди. Нет, вечность уже началась, здесь и сейчас она происходит. Просто первый отрезок вечности мы живём на земле. Но это самый важный этап, потому что именно здесь мы должны определиться в основополагающих вещах: где нам жить в вечности? С кем нам жить в вечности? Как нам жить в том, следующем этапе вечности?

Поэтому Господь очень деликатно ведёт Себя по отношению к нам. Очень деликатно. Не насилует нашей воли. В противоположность Ему дьявол и его клевреты — наоборот, они‑то как раз нас не спрашивают и свободы выбора не дают. Просто замуровывают — как в том фильме: «Замуровали, демоны» — в своём наглом, дерзком волевом моменте.

Бог так не поступает. Он видит, что человек, бедный, находясь на земле, подпадает под воздействие многих воль — индивидуальных или групповых, каких‑то партий, философских, религиозных учений и так далее. Все мы находимся в огромном пространстве информационных потоков. Господь в этом течении очертил для нас некий фарватер, чтобы мы могли безопасно двигаться к Нему. В этом фарватере всё равно вариабельность присутствует — не так, что жёстко идём строем по одной линии. Нет! Есть узкий путь, но по нему по‑разному можно двигаться. И идущие по этому спасительному узкому пути тоже все разные. И формы святости, праведности отличаются — от блаженных Христа ради юродивых до священномучеников, мучеников. Что тоже свидетельствует о пространстве свободы, которая Богом человеку предоставлена.

Но, выходя за это пространство божественной свободы, мы тут же сталкиваемся с несвободой, потому что за узким путём начинается путь широкий, и там уже властвует дьявол со своей волей. И он тоже много всего обещает, рисует красивые картинки, делает заманчивые предложения. Причём перспектива его обещаний не метафизическая, он гарантирует всё здесь и сейчас: «Слушай, да на что тебе та вечность? Здесь бери, тут обосновывайся. Пока жив, надо взять от жизни побольше…».

Разобраться не так просто. В чём же состоит Божие участие? Мы говорим: над детьми довлеет воля родителей — так Господь установил. Действительно, Творец учредил некую иерархию как на Небе, так и на земле, и эту иерархичность поддерживает. Даже семья, малая Церковь, построена по принципу иерархичности и предполагает добровольное участие всех членов в этой подчинённости. И счастлив, блажен тот, кто идёт по этому пути не ценой проб и ошибок, а доверяя Господнему установлению. Кто не тратит время своей земной жизни на эксперименты — а что будет, если разные варианты испробовать. По сути, человек сам начинает экспериментировать над собой. Результатов он предвидеть не может, но ему интересно. Об опасности не задумывается — ведь земная жизнь одна, и она скоротечна.

Но Бог и в этом нас не ограничивает, потому что дал человеку свободную волю. Да, Он наблюдает за нами, видит всю нашу жизнь. Но, опять же, повторюсь, видит и будущую нашу жизнь. И Богу-Отцу не всё равно, где мы будем в вечности — в том, втором этапе вечности. Поэтому Он всячески старается — чаще всего очень аккуратно, но иногда и видимо, открыто — удержать нас от пагубности того пути, который мы по своему своеволию избрали.

— Есть такая избитая фраза: «Хочешь рассмешить Бога, расскажи Ему о своих планах». По вашим словам получается, Он не смеётся над нами, когда мы Ему о планах рассказываем.

— Я даже сомневаюсь, что Он вообще смеётся. Настолько, мне кажется, Ему небезразлична наша душа, наша участь.

Думаю, тот, кто сказал эту фразу, не очень‑то христианин, да и не о том боге он говорил. Люди наполнили себя такими подменами, ложью, а впереди у них вечность, где ничего уже нельзя будет изменить. Не вызывает всё это у Господа никакого смеха.

Вообще, посмотришь вокруг — плоское какое‑то восприятие у нас. Все эти разговоры и стремления жить — нет, не богато даже, а с комфортом. Да, именно комфортно-удовольственную модель жизни люди себе нарисовали, и вот уже нет у них другого желания, кроме как следовать этой модели. Все свои таланты, труд свой подчиняют её реализации.

Люди перестали понимать себя. Есть такой раздел знаний — антропология, наука о человеке. Так до чего нужно было дойти, какую иметь наглую дерзость, чтобы человеку сказать, что он произошёл от обезьяны! И человек в это поверил… Эти лжецы-атеисты так и говорят: «Ты был обезьяной, но когда взял в руки орудия труда, труд сделал тебя человеком. Поэтому будь рабом. Ты должен пахать и пахать. Это твой удел, иначе снова станешь обезьяной».

Ужас, сколько лжи на человека выливается. А ему некогда даже остановиться, задуматься. Мы потеряли понимание самого главного — вот этой ценности себя. Или, скорее, бесценности нашей в очах Божиих. Ведь мы для Бога — высшее, лучшее творение. Так и хочется сказать: «Человек, опомнись вообще, ты — не обезьяна! Ты повелевал львами, тиграми, всем миром. Тебе Бог делегировал эту власть, а ты теперь дрожишь и боишься комаров, пауков, тараканов, вирусов. До чего ты дошёл, человек?».

Нет, думаю, Богу совсем не смешно.

В подтверждение могу привести недавнюю историю — пасхальное явление святителя-чудотворца Нектария Эгинского.

В современной Эгине рассказывают о том, как несколько лет назад жители одной из тамошних горных деревень остались без священника. Люди написали письмо на имя местного архиерея с просьбой на Страстную и Светлую седмицу дать им священнослужителя — помолиться, поговеть, а потом праздновать Пасху. Архиерей собрал священство, предложил поехать в эту деревушку, но никто не захотел, и никто не поехал. Через время архиерей получает письмо от жителей, в котором они благодарят его за священника. Две недели они прожили в раю — тот батюшка оказался просто удивительным!

«Ничего себе, — подумал епископ. — Кто это мог быть?» И едет в эту деревню всё разузнать. А у греков в храмах есть журналы, где служащий священник оставляет свою подпись. Архиерей приезжает и сразу в алтарь. Открывает журнал и читает: «Митрополит Пентапольский Нектарий» и — даты служения.

Две недели сам святитель Нектарий служил в деревенском храме и этим простым людям проповедовал! И рассказал им о том, что Христос и сейчас распят. Что Он не восседает в той Славе, о которой мы думаем… Признáюсь, я тоже над этим рассуждал: ну как Господь может восседать во Славе? Как это возможно, когда погибает род человеческий?

Я как врач вижу эту болезнь — глухоты, слепоты духовной. Вроде бы всё нормально: уши, глаза у человека есть, а он не слышит и не видит. Отчего так? Значит, у него какое‑то другое внутреннее расположение, он на вечность не настроен. Не на той волне, как сейчас говорят. Не способен поймать эту волну спасительную, и когда говоришь ему о каких‑то духовных вещах, он не воспринимает.

Поэтому сейчас сложно проповедовать. С другой стороны, сложно и удержать услышанное. Как в Притче о сеятеле — зёрна слова Божьего падают на землю твоего сердца, но потом враг сеет тернии, они всходят и всё заглушают. Тернии в нашем случае — это страшный информационный поток, в котором все мы живём. Дикий переизбыток информации, колоссальный. Полезная, в общем‑то, вещь — интернет, но начинаешь им пользоваться, и это ещё больше отдаляет тебя от Бога. Ты вроде бы верующий, но времени на богообщение не остаётся. Становишься просто статистом. Читаешь о Церкви, стоишь на богослужениях, но всё это не меняет твоей души, твоего ума — он не становится Христовым.

Почему? Потому что, по слову Серафима Саровского, цель христианской жизни — стяжание благодати Духа Святого. Способы для этого разные — молитва, участие в таинствах, дела милосердия, паломничества, крестные ходы. Но главное всё‑таки — стяжать благодать. А сейчас мало кто даже из верующих людей такую цель перед собой ставит.

— Что делать с этим? — Чтобы не быть статистом. И не относиться к Господу с претензией: «Дай мне немедленно, разве Тебе трудно…».

— Мы все, особенно люди в городе, живём в ускоренном ритме, в спешке. У нас мало времени для богомыслия, для молитвы. Вроде бы делаем много дел, вообще заняты чисто православными делами.

Но как можно проверить себя на присутствие в нас благодати Святого Духа? Что является этим индикатором? — Правильно, богослужение в храме. Но когда ты пришёл на службу, а тебя рвёт на части…

— …И ты ждёшь, чтоб служба окончилась побыстрее, и ты мог дальше бежать по своим неотложным делам!

— Вот. Это значит, что у нас неправильное распределение, акцентация жизни. Ты второстепенное поднял, а первостепенное опустил. Служба сразу покажет: что там, в сердце. И окажется, что одна сплошная суета. А прикрыться православием всегда можно, что дел много, и все они сплошь благочестивые.

В своё время каждому из нас придётся предстать перед Богом — бизнесмену, строителю, врачу, священнику. Поэтому в жизни надо правильно расставлять акценты. Если тебя на службе рубит, выкручивает — значит, ты засуетился, потерял главное. Но когда приходишь в церковь, и отдыхает твоя душа, наслаждается каждым словом Божественной литургии, значит, она изголодалась и жаждет Господа.

Бывает, мы даже в таинствах участвуем — исповедуемся, причащаемся, но всё равно чувствуем, что иссякает благодать. Значит, опять‑таки, где‑то нас одолела суета. Надо поискать, в чём, где? Возможно, ты стоишь на службе без-участливо, как робот, «профессиональный христианин», который знает, что надо делать, но все действия совершает на автомате, по привычке.

«Сыне, дай мне сердце твоё, — говорит Господь. — Где же твоё сердце? Ты приходишь ко Мне в дом, а сердце твоё остаётся где‑то в других домах…»

— Как из этой суеты выбираться? Как перенастроиться?

— Только задумайтесь, храм — это же Небо на земле. Совершенно иное пространство жизни. Пространство Духа Святого, Царствия Божия, Божественной Вечности. Попробуйте на это переключить свои мысли. В основном на службах нас разрывают помыслы о суетном, о земном. Поэтому самоконтроль очень важен. Мы настолько привыкаем жить в этих своих помыслах, что перестаём быть христианами на деле. Перестаём быть молитвенниками, а ведь у нас всё время должен идти внутренний разговор с Богом. Ты Бога постоянно должен чувствовать и общаться с Ним. 

Юлия Коминко, журнал "Отрок"