Не могу себя простить

Разозлился – и ударил. Ошибся – и разрушил здоровье человека. Поторопился – разрушил семью. И хоть потом каешься, изменить ничего не можешь. Хорошо, если разбитое можно склеить, а испорченное починить. А если нет? И даже неоднократно исповедуясь, человек не обретает покоя. Об этом – священник Федор Бородин, настоятель храма Святых бессребреников и чудотворцев Космы и Дамиана на Маросейке.

Чувствовать прощение – дар Божий

– Вроде все сделано: осознал, прощение просил, на исповеди каялся. А душа болит, в душе нет мира. Почему так, ведь исповедь грехи врачует?

– В святоотеческих трудах древней Церкви мы читаем, как подвижник, покаявшись, сразу понимал, что его грех прощен. Причем покаяние не было одномоментным, а могло продолжаться некоторое время, и подвижник сам выбирал дела покаяния, лишая себя и без того скудных утешений. Получение прощения, точнее, удостоверенность в нем, была результатом его теснейшей связи с Богом, плодом личных отношений со Христом, когда Бог и человек хорошо слышат друг друга.

И это всегда было результатом высокой духовной жизни, когда человек вполне ощущает действия Святого Духа: вот ты согрешил – и Дух тебя оставил, вот Бог простил тебя – и Дух мира вернулся.

Об этом очень ярко написано в дневнике святого Иоанна Кронштадтского.  Например, где он пишет о том, как ему подарили новую митру, а диакон поставил ее близко к свечам на престоле – и она закоптилась.

Святой Иоанн рассердился на дьякона и тут же почувствовал, что Дух оставил его. А потом он заплакал, просил прощения – и Господь простил его – святой Иоанн почувствовал, что Дух к нему вернулся.

Но если мы с вами не подвижники, наше сердце, ум в мирских заботах и переживаниях, мы не ощущаем духовных движений, ни Святого Духа, ни лукавого, хотя они все время рядом. Так же мы не чувствуем прощения, которое даровано нам Господом. Мы приступаем с верой к Таинству исповеди, но очень редко чувствуем облегчение, мирное состояние от Господа. Это свидетельствует о том, что все мы как новоначальные, у нас очень и очень мало духовного опыта.

Измени себя

Поцелуй Иуды. Джотто. Фреска, г. Падуя, капелла дель Арена, южная стена, 13 век

– Апостол Павел говорит, что не бывает прощения без пролития крови. Что это значит?

– Это значит, что Господь ждет от нас не «прости, Господи», а перемены нашего сердца, чтоб из плотяного, живущего корыстью, хотящего комфорта, пугающегося страданий, оно ожило, сделалось готовым к исполнению воли не своей, а Божией, всегда благой, но всегда крестной. Поэтому и Отцы говорили: «Дай кровь и прими Дух».   

Исторически эти слова апостола сказаны на стыке Ветхого и Нового Заветов. В то время, еще до Крестной жертвы Христа, для прощения грехов люди приносили Богу жертву, смысл которой был в том, что безвинный (животное, как правило, белый ягненок) убивался за виновного (человека). Все эти жертвы были прообразами Христа.

Иоанн Предтеча, указывая на Спасителя на месте явления Его на Иордане, прямо говорит: «Вот Агнец Божий, берущий на Себя грех мира» (Ин 1:29). Пророк Исаия пишет: «Он изъязвлен был за грехи наши и мучим за беззакония наши; наказание мира нашего было на Нем, и ранами Его мы исцелились. … как овца, веден был Он на заклание, и как агнец пред стригущим его безгласен, так Он не отверзал уст Своих» (Ис. 53:5).

В Христианской церкви приносимые в жертву животные стали не нужны. Мы получили прощение ценою пролития крови Христовой. И каждый раз, приходя к исповеди, мы получаем прощение именно ценою мук Христа. Об этом нельзя забывать. «Ибо вы куплены дорогою ценою» (1 Кор. 6:20)

Вот я обидел своего ребенка, наорал на жену, или вовсе разрушил свой брак. Это все грехи, за которые Христос уже пострадал на Голгофе. И своей жизнью мы должны постараться показать, что муки, страдания Господа за нас не были напрасными.   

– Что можно сделать в знак своего покаяния, чтобы дело не оказалось формальным?

– Надо найти добродетель, противоположную совершенному греху. Например, ты кого-то обворовал – раздай милостыню. Орал, унижал людей – послужи кому-то кротко, тихо. Если ты сжег чей-то дом и не можешь найти уже этого человека, помоги построить дом тому, кому сможешь. Да просто сделай что-то доброе и скажи: «Господи, прими это дело во искупление греха моего».

– А человек сам может выбрать для себя такое «доброделание»?

– Конечно. Некое бескорыстное служение. Поближе к дому. Скажем, помогать в больнице один-два раза в месяц. Это приносит очень сильное облегчение.

Рана затянулась, шрам остался и иногда может болеть

Петер фон Корнелиус. Фрагмент фрески Каза Бартольди в Риме. Иосиф прощает своих братьев, 1817 год

– Что же может для нас, недуховных, свидетельствовать, что мы хоть начали меняться?

– По словам святого Варсонофия Великого, покаяние происходит в тот момент, когда некое внутреннее требование греха в нас сожжено, уничтожено и не может больше породить того зла, которое мы совершили. Тогда мы можем сказать, что прощены и случившееся изглажено из книги жизни. Прошлое прошло.

Слезы истинного покаяния могут вернуть даже утраченную девственность,  – так сильно может быть в нас действие покаяния, говорил святой Никита Стифат, ученик Симеона Нового Богослова.

Если я могу сказать, что человек, который совершил этот грех, умер во мне, а есть только новый человек, родившийся из покаяния и страшного опыта, то можно с уверенностью сказать: Бог меня простил, раз Он меня сотворил новым человеком.

– А почему тогда нет мира в душе, если человек покаялся, ну как мог?

– Чтобы человек не засыпал, Господь иногда оставляет эту боль, нанесенную грехом. Любой грех оставляет боль и разрушение в душе человека.

Боль в этом случае можно воспринимать не карательно, а как сигнал, чтобы не заснуть душой, бодрствовать, развиваться духовно. А ничего не болит только у трупа.

Митрополит Антоний Сурожский говорит, что иногда большой грех, страшный поступок как бы изглаживается, но оставляет рубец. Больше как напоминание, чем воспоминание, – напоминание о нашей хрупкости, о том, как надо осторожно жить, чтобы не повторить то же самое. А ведь этому немало примеров.

«Но бывают в нашем прошлом вещи неизжитые. … они где-то отравляют наше бытие в самом корне, в самой глубине. И тогда это прошлое – уже не прошлое, на самом деле оно остается настоящим. И что-то должно случиться, чтобы это прошлое действительно было исцелено», – писал владыка Антоний.

Мы знаем, например, что Давид, похитивший Вирсавию, чужую жену, и отправивший ее мужа Урию на смерть, осознал свой грех, когда его сын, рожденный Вирсавией, тяжко заболел. Он молится, просит у Бога прощения, накладывая на себя строжайший пост. Все свои чувства об этом он выразил в 50-м псалме. Но когда ребенок на седьмые сутки умирает, Давид умывается, меняет свои одежды и перестает поститься. Казалось бы, он ведет себя вопреки здравому смыслу. В тот момент, когда нужно горевать, он горевать перестает. Просто в этот момент Давид понимает, что Бог простил его.

Архимандрит Иоанн Крестьянкин писал: «Есть такие грехи, за которые словесного покаяния мало, а попускает Господь скорби, это и есть покаяние делом. Наберитесь терпения в молитве и в сознании, что несете от Господа данную епитимию».

Покаяние – это и боль о своих грехах, и радость от их прощения

Отец Федор Бородин

– А если у человека не получается терпеть, и он отчаивается?

 – Если боль превращается в отчаяние, причин может быть несколько.

Во-первых, возможно, человек недостаточно искренне покаялся. Или назвал свой грех формально, или постеснявшись, сказал о грехе в общих словах. Тогда надо договориться с духовником, попросить его об отдельном времени и подробно принести Богу покаяние.

Во-вторых, это может быть нападение вражье, от сатаны, который внушает, что мол, Таинство исповеди не способно помочь человеку освободиться от греха. Но это клевета. Она посылается специально для того, чтобы человек впал в отчаяние, опустил руки, перестал жить духовной жизнью. Мол, я ничего не могу, что с меня взять.

Все святые в такой ситуации советуют не обращать внимания на подступающее отчаяние. Нужно помолиться и попросить Господа открыть, в чем именно нужно покаяться, нужно ли еще раз исповедовать раскаяный грех. И бывает так, что помыслы сами собой отскакивают, отчаяние уходит.

Отчаяние нередко начинается, когда вместо покаяния мы начинаем самоедствовать. В этом нет ничего христианского. Вгоняющее в уныние и отчаяние самоедство говорит о том, что мы пока еще больше надеемся на себя, хотя не всегда осознаем это.

Но без Бога нам никак не справиться. Настоящее покаяние – это и боль о своих грехах и радость их прощения, надежда на милость Божию. Так можно понять слова преподобного Силуана Афонского: «Держи ум во аде и не отчаивайся».

Помни, что грехи твои ведут тебя к смерти, но есть Бог, и Им тебе дарована жизнь. И в этом нет противоречия. Эта антиномия, в которой постоянно живет христианин, и является признаком здоровой духовной жизни.

У святого Марка Подвижника есть совершенно чудные слова, которые я очень люблю: Бог дает благодать человеку не за добродетели, не за труды ради их приобретения понесенные, а за смирение, полученное во время этих трудов. Вот человек смирился, то есть понял, что спасение в Господе, он трудится не для того, чтобы это спасение заработать, а потому что он любит Бога и иначе не может. И грех, отлучающий его от Бога, причиняет ему острую боль.

И через понимание этой Любви, стремление к этой Любви приходит та самая настоящая Радость, которую невозможно отнять.

Источник