"Я на этой войне очень боюсь, очень…»

«Наташа, я на этой войне очень боюсь, очень…»

Это мне тихонько рассказывала восьмилетняя девочка, пока её беременная мама записывала плёнку сердцебиения плода. Такую весёлую и ритмичную плёнку маленькой сестрички.

«За мамочку боюсь, за папочку. И даже за сестричку, хотя я её ещё не видела. Мы так быстро бежали, когда нас бомбили. А у мамочки живот большой. Представляешь, как ей было тяжело? Она его двумя руками держала, плакала, но всё равно бежала.

Наташа, а ты не боишься?»

Я гладила малышку по голове и думала, что ведь Он тоже очень сильно боялся.

Он боялся, как человек. Как боимся мы все сейчас. Он боялся мук, он боялся смерти.

Поэтому и молился Сын Божий в Гефсиманском саду:

«Отче Мой! если возможно, да минует Меня чаша сия». Поэтому и взял с собой трёх своих друзей, потому что страх в одиночестве более сильный.

А друзья заснули во время Его молитвы.

Когда Он понял, что не может победить свой страх, Он принял единственно правильное решение: «Отче Мой! если не может чаша сия миновать Меня, чтобы Мне не пить её, да будет воля Твоя».

Именно так. Он принял решение уповать на волю своего Создателя.

Потому что там, Его Отцу, наверху, виднее, что именно нужно Его Сыну.

А его друзья продолжали спать.

Творец всегда точно знает, что именно нужно его детям.

И даже если это муки.

И даже если это нечеловеческие страдания.

Ведь мы то уже точно знаем, что за этими страданиями обязательно будет Воскрешение. Обязательно!

Мы то это знаем, красим яйца, печём пасочки, но нам всё равно сложно и страшно.

А знал ли тогда об этом Иисус, идя на страшные муки?

Он просто верил Творцу.

А ещё я подумала, что я тоже боюсь.

Потому что я всего лишь человек, обременённый множеством страстей. Но, конечно, я не буду об этом говорить восьмилетней девочке.

И ещё…

Я подумала, что, наверное, мы очень долго спали, когда рядом с нами молился Спаситель.

Поэтому, пора просыпаться.…

Наталия Яремчук,
врач акушер-гинеколог, кандидат психологических наук