Имя ему — человек

Помню, как много лет тому назад мама послала меня за хлебом. На дворе стоял конец марта, и пригревшее солнышко превратило вчерашние снежные сугробы в потоки озорных ручейков. Домой не хотелось, и я решила прогуляться по улице. На одной из улиц, засмотревшись на что-то интересное, я уронила купленный батон в небольшую лужицу. Батон был в кулечке и сам хлеб не пострадал, однако боясь получить нагоняй и отдавая должное уважение хлебу, я бережно положила его на край ящика, стоявшего посреди улицы, и снова пошла в хлебный магазин. Обернувшись, я заметила мужчину, который взял хлеб, словно некое сокровище и быстро пошел прочь. Мужчиной оказался местный бомж. Так Господь учил меня творить милостыню и накормил бездомного человека.

Сколько разных эмоций вызывает у нас просящий человек: жалость, брезгливость, отвращение, любовь. Как часто за добрым отблеском в сердце следует разовое доброе дело, и мы идем прочь, совершенно забыв, что на добрые дела не установлен лимит. Дав несколько рублей, следом тратим сотни на ненужные и бесполезные вещи. Умиляемся своей хорошестью, и дерзаем думать, что вот теперь уж непременно, Царствие небесное нам гарантированно. Мы не сопереживаем, мы откупаемся, в надежде получить благо. Скрываем свою душевную черствость за серыми фразами: «А что я могу? У самого все плохо. Мне бы кто помог. Всех не накормишь. Сами виноваты», и заглушив голос совести, идем дальше. Нас не касается жизнь чужого человека.

Помочь — значит не только накормить, одеть, устроить на ночлег, это еще и принять ответственность за жизнь другого. Это требует отдачи, сердечной боли, душевных сил. Для этого надо засыпать и просыпаться с мыслью о незнакомом страждущем человеке.

У вас есть ночлег, а этот сиромаха не имеет, где главы преклонить и каждый может его обидеть. Вы едите от избытка, а он роется в грязном вонючем баке в надежде найти хоть какие-то объедки. Вы гонитесь за очередной обновкой, забыв, о забитых шкафах, а кто-то замерзает в зимнюю стужу. Брат, ближний, человек...

У бомжей и собак одинаково грустные полные страха и печали, глаза. Беда сближает, и звери, и люди, становятся настолько близки, что понимают друг друга без слов. Они одинаково борются за место под солнцем и с надеждой встречают новый день. И не смотря на предательство, поругание и равнодушие, выходят навстречу людям, надеясь, что вместо удара палки получат сострадание, любовь и помощь ближнего. Ведь они не виноваты в том, что беспомощны. Они отражение в зеркале нашей совести.

На дворе 2011 год. Начало весны. Задорные ручейки бегут по мостовой. Захожу в киоск за пирожками и кофе. Кто-то нерешительно трогает меня за плечо. Оборачиваюсь и вижу худощавого стеснительного, не по погоде одетого мужчину, который просит у меня что-то поесть. Возвращаюсь в киоск и покупаю обед и большой стакан терпкого кофе. На его лице отражается растерянность, смешанная с благодарностью. Мужчина, робея, берет пакет, и присаживается на стоящую в парке лавочку. Ест медленно, растягивая удовольствие. Видно, что не скоро рассчитывает подкрепиться вновь. Бродячий пес, трется о ноги мужчины и с надеждой заглядывает в глаза. Мужчина, не думая ни минуты, берет оставшийся в кульке пирожок и протягивает бедному животному. Апофеозом становятся высыпанные на мостовую крохи, на которые моментально слетается голубиная стая.

Думаю, что надо было купить больше еды или дать денег. Решаю, что все-таки надо помочь деньгами и возможно, дать телефон, мало ли что с человеком случилось...Оглядываюсь по сторонам, а мужчины и след простыл. Только стая голубей доклевывает остатки крошек.

Оброненный батон, купленная на один раз трапеза. Столько лет прошло, а милостыню творить я так и не научилась.

Эвелина Каравай