Иеромонах Хризостом (Грищенко), насельник Архангело-Михайловского Зверинецкого мужского монастырь (г. Киев), глава киевского отделения Апологетического центра во имя Святителя Иоанна Златоуста, вдохновитель Апологетических встреч, проходящих каждый вторник в 19:00 в чайной монастыря, рассказал, за что протестанты должны быть благодарны православным и когда ни в коем случае нельзя спорить с сектантами.

— Если человек молодой, только пришел в Церковь, должен ли он кого-то учить?

— Об этом писал и апостол Иаков: «Не многие делайтесь учителями». Это очень большая ответственность. Если человек еще нравственно не готов к такому диалогу и, например, встретился с протестантом — наверняка наломает дров. Люди, которые перешли из секты в Православие, либо только начинают воцерковляться — они обычно не могут адекватно реагировать на сектантов. Чаще всего это некий ступор, где человек может показать не только свою неготовность отстаивать веру, но и нанести вред делу миссионерства. Многим сектантам кажется: если задал православному вопрос, а он не отвечает, то все православные такие. Они не знают Писание, они тупые, не заинтересованные и т. д.

Либо же наоборот бывают ревнители, которые встретили какого-то сектанта на улице — и сразу на него реакция раздражения. Начинается спор, горячая полемика, где и слова могут присутствовать и грубые слова. Конечно, на сектанта это будет действовать отталкивающе. Мне кажется, главное — иметь некий стержень внутренний, чтобы сохранить доброе расположение к человеку.

— Это, наверное, самое главное? Отсутствие желания задавить, уничтожить оппонента?

— К сожалению, у многих настроение переспорить, а ведь для православных должно быть главным не переспорить человека, не поставить его в тупик, а постараться войти в его положение, увидеть в нем заблудшую овцу и постараться помочь. Если нет такой возможности, такой силы воли, то, может быть, лучше пройти мимо, промолчать. Где-то в притчах сказано, что не владеющий духом — то же, что и город разрушенный, без стен. (Раньше города ограждали стеной, и если этой стены нет, то естественно, туда может войти кто угодно.) И наоборот, говорится, что владеющий собой — сильнее завоевателя города. Человек должен быть готов ко всяким провокациям сектантов во время беседы, потому что они часто специально провоцируют для того, чтобы вывести православного из себя и сказать: «Вот видите, какие вы!»

Хотя бывает такое, что человек делает первые шаги в Церкви, но при этом у него может четко срабатывать логика. У многих сектантов трезвая логика отсутствует. Если побеседовать с харизматами, то в их логике можно обнаружить много бреда. Иногда, бывает, два-три слова начинающего человека могут заставить задуматься.

— А если к тебе подходит протестант и спрашивает, почему ты православную Церковь считаешь истинной, какие назвать 2-3 основных догмата, которые отличают твою Церковь?

— Все зависит от личностного внутреннего опыта. Ведь каждый из нас по какой-то субъективной причине воцерковляется. Кто-то что-то сверхъестественное пережил, у кого-то, как у меня, длительный путь от заблуждений к истинной вере. Для меня, например, была очень важна историческая преемственность, которая есть в Православии.

Когда я начал читать святых отцов, особенно ранних отцов Церкви, мне показалось это таким большим откровением, что стало жалко протестантов — многие из них не обращаются к этому опыту. Они попробовали сделать реформацию против католицизма, но, как говорится, вместе с водой вылили и ребенка. Т.е. вместе с теми злоупотреблениями, которые есть в католичестве, они отвергли вообще всякое предание. У многих протестантов сложилось такое мнение: был Христос и были апостолы, апостолы умерли, и с ними умерла вся Церковь. Эти полторы тысячи лет до реформации люди непонятно вообще куда шли, с кем общались, чего достигали. Вроде ничего и не было, а появился Лютер — появилась Церковь.

Для меня было очень важным, о чем писали ранние святые отцы, с чем боролась ранняя Церковь, чего они достигали, как достигали. Было очень важным просмотреть святоотеческое учение, например, о борьбе с грехом, потому что у протестантов в проповедях обо всем этом говорится очень поверхностно. Там если и говорят о грехах, то об очень грубых: не убей, не укради. Приходилось иногда слушать, как пастор или проповедник начинает бросаться лозунгами: «Братья и сестры, давайте будем святыми!» А подходишь к нему: «Да, ты прав, брат, но как?» Чаще всего какого-то глубокого и вразумительного ответа не получал, потому что все эти лозунги — это теория, а практики нет.

Святые отцы говорили о духовной практике, о самоотвержении. Они отвергали этот мир и на основе глубокой молитвенной практики проходили эту борьбу и очень тонко ее описали. Когда я начинаю об этом говорить, на некоторых протестантов это производит впечатление, они начинают задумываться. На некоторых впечатление производит вопрос о законности рукоположения их пасторов. Например, если вы спросите у меня, как у священнослужителя, кто меня рукоположил, я могу вам провести цепь преемственности вглубь веков до апостолов.

Например, те же самые харизматы или пятидесятники называют себя христианами полного Евангелия, при этом в Евангелии говорится про учение о рукоположении. Если им говоришь, что у вас это учение нарушено, то человек задумывается: «Тогда какие же мы христиане полного Евангелия, если полное Евангелие здесь не соблюдено?» Если показывать эту цепь рукоположения их пастырей, то это 20-30 лет, или, может, как у лютеран — 500 лет. Опять-таки доходим до Лютера. Лютер архиерей? Нет. Монах-расстрига. Поэтому некоторых заставляет задуматься вопрос о рукоположении, о таинствах.

Например, указываем на стихи Священного Писания, где Сам Господь дает апостолам власть: «Что вы свяжете на земле, то свяжете на небе, что разрешите на земле, то разрешится на небе, на ком оставите, останется» (см. Мф. 18,18). Здесь явно речь идет о прощении, но не частным образом. Частным образом мы не имеем права не прощать. По заповедям Иисуса Христа, мы должны простить всех, должны любить всех. Тогда вопрос: почему Христос здесь некое право особое апостолам дает: «кому не простите, не простится»? Такое право дается служителям Церкви.

Когда я об этом говорю с протестантами, то задаю простой вопрос: «Скажи, пожалуйста, когда ты последний раз исповедовался? Даже у себя в секте? Большинство из них говорит, что никогда. Покаяние они приносили, когда первый раз пришли в секту. Исповеди нет. Когда им указываешь на это, некоторые начинают задумываться, понимая, что у них это таинство отсутствует. А по учению Иисуса Христа оно должно быть. И причастие должно быть. В Священном Писании это явно видно. Апостол Павел говорит: «Чаша, которой мы благословляем, не есть ли приобщение к Крови Христа, хлеб, который преломляем, не есть ли Тело Христа?» Т. е. каждого можно по-своему зацепить.

Беседовал Александр Иваницкий

Редакция газеты «Прямая речь» благодарит Владимира Рогатина за помощь в организации интервью
и Надежду Попко — за помощь в расшифровке диктофонной записи.

Продолжение следует