Миром Господу помолимся

Удивительно, насколько насыщена прошениями о мире и требованиями мира наша служба! В одной только начальной ектении (она же «мирная») слово «мир» встречается многажды. Это и начальное «миром Господу помолимся», что точнее было бы перевести с греческого «в мире Господу помолимся». Это и следующее затем прошение о свышнем мире, т.е. о мире, сходящем сверху, от Бога.

Потом – о мире всего мира, что по-русски звучит как масло масляное, но в греческом является прошением «о мире космоса» и лишено намека на тавтологию. Кстати, этот молитвенный призыв «о мире всего мира» просочился в свое время в советские плакаты, и многие когда-то регулярно встречали глазами призыв «Миру – мир!», написанный белой краской на кумаче. Потом, после «благорастворения воздухов и изобилия плодов земных» опять в службе слышна просьба о временах мирных. И это не считая многочисленных «мир всем» и возгласов, в которых Господь именуется Царем мира. Столь частое призывание мира и напоминание о нем, о чем говорит? Говорит о том, что не хватает нам мира.

Внутри отдельно взятого сердца человеческого – раздор, мятеж и множество печалей. Между людьми в семьях и коллективах – то затухающие, то разгорающиеся, все время тлеющие распри. По ерунде, по мелочи. Так, просто от одной только общей не мирности существующие. Враждуют анекдотически и непримиримо тещи и зятья, невестки и свекрови. Враждуют начальники и подчиненные. Ропщет боец на прапорщика и прапорщик – на подполковника. Косо друг на друга смотрят чернявые и русые. Богатые тихо презирают бедных, и бедные, то тише, то громче, но одинаково люто ненавидят богатых. И этот синонимический ряд конфликтов и противостояний можно продолжать и продолжать. А чтобы не тянуть слова в бесконечность, сказал однажды молодой поэт, погибший до седины, что «где бы ты ни был, и что б ты ни делал – между Землей и Небом – война».

Нося в себе самом, под ложечкой, под сердцем, а скорее – в самом сердце, начатки распрей и семена раздоров, человек обречен на ссоры в быту, а человечество – на конфликты локальные и глобальные. «Откуда у вас вражды и распри? Не отсюда ли, от вожделений ваших, воюющих в членах ваших? Желаете – и не имеете; убиваете и завидуете – и не можете достигнуть; препираетесь и враждуете – и не имеете, потому что не просите. Просите и не получаете, потому что просите не на добро, а чтобы употребить для ваших вожделений» (Иак. 4:1-3) И вот при этом всем Церковь постоянно просит мира, молит о мире, призывает мир. Вы скажете – где плод? Где, собственно, мир? А плод в том, что мы не едим друг друга поедом и буквально. Чудный Гоголь обмолвился однажды, что люди не едят друг друга на завтрак, не превращаются в настоящих каннибалов только потому, что постоянно служится Божественная Литургия. Благодать Божия совершает свое удерживающее действие и не дает людям совершенно оторваться от нравственного закона, сравниться с демонами. Это и есть плод. Кто сам молится, тот понимает сказанное. Но кто вовсе не молится, тот говорит надутые фразы, типа: «Почему Бог зло не уничтожит? Где вообще ваш любящий Вседержитель, если в мире столько зла?» Этот вопрос, как неправильно сформулированный, недостоин ответа. А молящийся человек должен сердцем понимать, что молитвы Церкви – тайный источник всего благого, и крепкая, может быть, единственная узда на всякое действие сатанинское. Поэтому Церковь каждый час. Даже и в сию самую минуту на разных языках и голосах взывает, молится, просит о мире, и просьбы эти не бесплодны, не бесполезны.

У человека мира нет. В сердце нет, в мыслях нет. На бумаге, правда, есть. В декларациях и мирных договорах есть. В тех договорах, которые неизбежно будут нарушены по праву сильного или по иным соображениям, и превращены в макулатуру. А по жизни и в реальности мира нет. У Бога есть мир, и Сам «Он есть мир наш», как Павел о том неоднократно говорит. И Церковь постоянно просит о том, чего либо нет, либо не хватает, но что очень нужно. Спасибо ей за это. Когда-нибудь Церковь уйдет из мира, спрячется, скроется, как Крылатая Жена из Апокалипсиса, и тогда всякая плоть почувствует, что жизнь потеряла смысл. Верующие и неверующие почувствуют. Потому что жизнь без Церкви это тоскливое и невыносимое ожидание неизбежной гибели. Кое-где об этом уже знают, и не из книг, но из опыта. Знают, ждут конца, а выводов правильных делают…

Оглянитесь вокруг. Если увидите крест, выглядывающий по-над крышами, если услышите звон колокольный, если просто почему-то захочется вам в храм пойти, знайте – в храме и сейчас, и вчера, и позавчера о мире всего мира молятся. Присоединяйтесь к этим бесценным прошениям. Именно ради них над нашими головами пули еще не летают.

Протоиерей Андрей Ткачев