Предательство и ПРЕДАТЕЛЬСТВО

Можно ли сравнивать Святого Первоверховного Апостола Петра с человеком, само имя которого стало синонимом предательства и подлой продажности? Не будет ли кощунством проведение каких-либо вообще параллелей? Но ведь Сам Господь Иисус Христос призвал обоих в число Двенадцати ближайших учеников! 

Оба были посвящены в тайны Царства Небесного (Мф 13:31 и парал.), оба остались со Христом, когда многие отошли после беседы о хлебе небесном (Ин 6:60,66), оба посылались на проповедь (Мф 10:1 - 42 и парал.), получили одинаковую силу изгонять  бесов и исцелять больных, а по мнению части Отцов Церкви - оба участвовали в Первой Евхаристии на Тайной вечери (хотя существуют мнения, что Иуда не причащался вообще, либо ушел, не дождавшись Чаши).

Да, Петр был одним из трёх, особо выделенных из общего числа, наряду с Иаковом и Иоанном. Но ведь кроме этих троих и Иуды Искариота было ещё 8 апостолов, с которыми будущий предатель имел совершенно равное достоинство!

С другой стороны - вплоть до Вифанского помазания Иуда вообще не выделялся из общей массы.

Зато Петр, единственный из 12-и дерзает просить Христа повелеть ему идти по воде, но тут же, проявив малодушие, начинает утопать, за что слышит от Господа: "Маловерный! Зачем ты усомнился" (Мф 14:31); Петр, вскоре после исповедания у Кесарии Филипповой, усомнившись в целесообразности Спасительных Страстей, начинает отговаривать от них Иисуса, и слышит страшные слова: "отойди от Меня, сатана" (Мф 16:23 и парал.); Петр же самоуверенно заявляет после Тайной вечери: "... если и все соблазняться о Тебе, я никогда не соблазнюсь" (Мф 26:33 и парал) и вновь наталкивается на отрезвляющий ответ: "...в эту ночь, прежде, нежели дважды пропоёт петух, трижды отречешься от Меня" (Мк 14:30 и парал).

Иуда не проявлял себя подобно Петру - внезапным порывом, эмоциональным всплеском ... он просто воровал. Тихо, но постоянно (Ин 12:6).

И всё же - оба побеждены: Петр - малодушием, Иуда - сребролюбием.

По убеждению Святых Отцов, Искариот, как и большинство иудеев, ожидал воцарение Христа в сугубо политическом измерении - на земле, в Иерусалиме, над Израилем и всеми народами. Естественным было  для сребролюбца ожидать от этого воцарения материальной выгоды для себя - доходной должности, имений, наград... Однако, поняв в конечном счёте, что Царство Иисуса-из-Назарета "не от мира сего", и никаких доходов не предвидится, Иуда идёт на отчаянный шаг: с мыслью извлечь хоть какую-нибудь выгоду из своего положения, он за 30 сребреников продаёт своего Учителя.

Христос несколько раз давал понять, что знает о намерениях Иуды (Ин:670; Мф26:21-25 и парал., Ин13:27), и отнюдь не для того, чтобы явить в очередной раз ученикам Свою прозорливость; но надеясь пробудить в сребролюбце уснувшую совесть. Господь никого не лишал свободы выбора, не лишил и Иуду...

Предательство состоялось. Иисус взят под стражу, ученики рассеялись. Что делает Петр? Он снова проявляет сначала сильную сторону своего характера - следует за Христом в дом первосвященника, затем даёт слабину - по предреченному трижды отрекается от Спасителя.

Причина отречения очевидна - страх за свою жизнь, за которым кроется неуверенность в способности связанного, окруженного воинами Христа помочь ему - Петру - в случае опасности.

Безусловно, страх за свою жизнь - это не жажда наживы, но может ли он служить оправданием? Разве говоря: "... кто отречется от Меня перед людьми, отрекусь  от того и  Я пред Отцом Моим Небесным" (Мф 10:33), Спаситель делает исключение для того, кому угрожает опасность?

Страшно подумать - Петр тоже совершил предательство!

Что дальше? Петр, услышав крик петуха, поймав на себе взгляд Иисуса, вспомнил предреченное Им, "И вышед вон, плакал горько" (Мф 26:75 и парал). Нигде не сказано "раскаялся" - "плакал горько", то есть само действие отражает движение души - осознание греха и покаяние. Покаяние это было столь глубоким и  сильным, что " Господь по Воскресении первее прочих апостол явился" ему, "скорбящему" (Акафист) и ради "преизобильных" потоков слёз возвёл "на прежний степень апостольства" (там же). Церковное Предание гласит, что в слезах покаяния Апостол Петр проводил ночи и дни вплоть до своей мученической кончины.

Иуда Искариот, видя, что Христос осуждён и раскаявшись, возвратил тридцать сребренников..." (Мф27:3)  Он раскаялся. Но это было не осознание греха, скорее - осознание катастрофы. Не голос совести внушил ему это раскаяние, а неспособность вместить произошедшее, взять на себя ответственность за последствия своего поступка.

Полицейские психологи по дерзости, по масштабу совершенного преступления, определяют  численный состав преступной группировки: есть мера ответственности для ста, пятидесяти, десяти человек или - отчаянного индивидуума.

Масштаб преступления, совершенного Иудой Симоновым Искариотом чудовищно велик! И "сын погибельный" не смог вынести груза навалившейся на него ответственности. Он был раздавлен. "Раскаяние" Иуды не привело к покаянию. оно ввергло его в столь глубокое отчаяние, что не только вожделенные сребреники оказались ему не нужны - сама жизнь, продолжение биологического существования стало невозможно в его понимании.

Много позже европейско-вольтерианское "просвещение" породило в аристократической среде искаженное представление о чести: "честь-идол", "честь-кумир", пред величием которого человеческая жизнь - ничто. Позор смывается кровью, не важно чей - чужой или своей! Но часто - именно своей! Самоубийство из-за карточного долга, "несчастной" любви или "оскорблённой чести мундира" считалось в 18-20 вв не просто нормой - нормативом! Даже в Православной России суд чести мог приговорить "опозоренного" офицера к самоубийству! Здесь - отголосок Иудиного "раскаяния": он сам осудил себя, вынес приговор и привёл его в исполнение, поправ истинный Суд -Божий!

Нет греха, который бы не был прощён после покаяния. Как самое большое число ничтожно по сравнению с бесконечностью, так и самый большой грех - ничто в сравнении с бесконечной Божьей Милостью. Только не самоубийство!

Как заметил один православный мыслитель: "Самоубийство - не выход из положения, а положение без выхода."

Покаяние может остановить, предотвратить этот грех. но если грех этот уже совершен, покаяние невозможно, "яко несть в смерти поминаяй Тебя; во аде же кто и сповестся Тебе?" (Псалом 6:6)

Прощение для Иуды было бы возможно только в одном случае - если бы он. пав на колени перед Распятым Спасителем. покаялся в своём предательстве и весь остаток жизни провёл. принося плоды покаяния.

Господь наш Иисус Христос сказал Своим ученикам: кто хочет идти за Мною... возьми крест свой и следуй за Мною."(Мк 8:34 и парал.)

Иуда испугался тяжести своего креста. отвергнув вкупе с крестом и своё спасение.

Петр мужественно пронёс свой крест через всю земную жизнь и на кресте же окончил её, кровью мученичества подтвердив сказанное в глубоком раскаянии: "Господи! Ты веси, яко люблю Тя!" (Ин 21:15-17)

Петр Гордийчук