Брошенные

В отделении детской реанимации сегодня был один ребёнок.

Доношенный мальчик. Он беспокойно двигал маленькими пухлыми ручками, сжимая их в кулачки, и стонал.

«У него - ломка. Самая настоящая ломка. Сегодня ночью рожала наркоманка. Вот теперь выводим ребёнка из этого состояния.

Параметры не плохие. Надеемся за три дня стабилизировать», - дежурный неонатолог устало вздохнул, - «Я когда вижу, как мучаются эти ни в чём не повинные дети, уже внутриутробно, с наркотической зависимостью, я б их всех стерилизовала, этих наркош, принудительно! Эта мамаша даже не взглянула на мальчика после родов».

Сначала врач подумала, что ошиблась палатой.

Молодая женщина сидела на кровати и очень быстро что-то писала в мобильном телефоне. Волосы, аккуратно собранные в конский хвост, макияж, несмотря на недавние роды, тонкие щиколотки в тёплых носках со смешными мордами оленей. И глаза.

Аккуратно накрашенные, чёрные бездонные глаза с расширенными зрачками.

Она подняла своё лицо и ехидно проговорила.

«Здрасьте. Очередная воспитательница! «Да как Вы так могли, деточка?», - злой смех прервался кашлем, - «Да почему же Вы, мамочка, не подумали про ребёнка? Неужели нельзя было отказаться от наркоты во имя....», - она стала загибать пальцы, продолжая смеяться, - «Во имя своего здоровья, своей жизни, здоровья своего ребёнка, родителей....»...

Врач молчала, а потом очень спокойно спросила, не хочет ли женщина увидеть своего сына. Потому что дети, которые находятся в реанимации всегда лучше поддаются лечению, когда рядом есть мама.

Малыш уже успокоился, тихонечко сопел и даже улыбался, вот только тоненькие трубочки двух капельниц и пищащие мониторы с показателями напоминали о том, что есть проблема.

«Мы худели. Ну знаете, вот эти все разрекламированные диеты и фитнес. А потом подружка в институте сказала, что если... если один раз в неделю употреблять», - она закашлялась, - «Нюхать... То худеть легче. Мы попробовали всей компанией. Это совсем удивительное чувство. Понимаете? Уходят все проблемы, мир вокруг добрый и человечный, что ли... Мы худели, кушать не хотелось совсем. А какой яркий и незабываемый секс при этом! Столько сил и энергии, столько позитивных эмоций! А работоспособность. Вы себе даже не представляете! Можно спать всего лишь два часа в сутки, а работу выполнять за троих! Я училась, работала, нюхала, опять работала, перешла на новый уровень по английскому языку...

Правда потом «раз в неделю» стало не хватать. А потом....

Вы когда нибудь видели надписи - граффити на домах или подземных переходах - номер телефона и слово «фен»? Или просто номер телефона. Вы вообще знаете, сколько телеграмм чатов по продаже амфетамина, солей и прочего? Написал в чат, на карту деньги скинул и тебе привезли этот пакетик прямо под подъезд твоего дома или прямо в университет, в перерыве между парами.

Я пыталась соскочить. Сначала ради родителей. Они у меня очень болели. Потом, ради своего любимого мужчины. Один раз меня даже забрали в дурку, такая сильная была ломка. Меня там продержали два дня. А потом....

А потом выписали под наблюдение районного нарколога и участкового психиатра. Вы представляете? Нет, вот посмотрите мне в глаза. Вы же врач! Вы можете себе представить, что человек после дурки, накачанный нейролептиками, должен ехать и искать своего районного нарколога или психиатра? Пять лет назад это был хоть участковый психиатр в районном диспансере. Смешно, да? А сейчас это семейный врач. Галина Петровна. Отличная тётка. Чудесный терапевт. Мою маму когда то вытянула с её давлением. Но она терапевт. Тут сами психиатры подбирают лечение годами, наощупь. В развитых странах реабилитация длится от трёх до пяти лет. Иногда пожизненно. Я много читала, когда хотела выкарабкаться. Одной это нереально. Нужен специалист. Знаете сколько стоит сейчас консультация или лечение у частных наркологов?», - она запрокинула голову и стала громко смеяться, сжимая руки в кулаки, точно так же, как это недавно делал новорождённый малыш.

Из её глаз текли слёзы, оставляя чёрные полосы туши на щеках.

Из чёрных глаз, чёрные отчаянные слёзы глубоко больного человека.

Она таки нашла частного нарколога в частной клинике. Но его одна консультация стоила столько, сколько доза на одну неделю. Доза...

Которую можно купить в телеграмм чате, позвонив по телефону, написанному в подземных переходах, на стенах домов и просто элементарно в интернете. Купить, не выходя из дома.

Доза... после которой уже не нужен врач, потому что в жизни исчезают все проблемы, социум уже не требует ежедневной работы над собой и самосовершенствования, потому что жить легко и радостно.

В этой стране - их нет.

В этой стране этой проблемы нет.

И государственной службы психиатров наркологов тоже нет.

А таких, как эта женщина - очень много. С разрушенной психикой, с отчаянным осознанием беды, но невозможностью выкарабкаться самостоятельно, с проданными гаражами, машинами, квартирами на дозу, потому что денег на длительное лечение в частных лечебницах - нет. И концепции, разработанной на государственном уровне для лечения и реабилитации, тоже нет.

Не они не хотят лечиться.

Суженное болезнью сознание не даёт им, в полной мере, понимания и осознания катастрофы.

Для государства и общества их нет.

Вечером врач опять зашла в палату к этой женщине.

— У меня к Вам только один вопрос. Вы же всё это понимаете, Вы осознаёте и Вы хотите спастись. Тогда, почему?

Она посмотрела на врача своими тяжёлыми глазами.

— Скажите, пожалуйста, Вы курите?»

— Курю. Курю уже двадцать лет.

— Вы гробите своё здоровье уже столько лет подряд. Вам Ваши родители говорили, что это вредно, Вам ваши друзья говорили, что от этого портится кожа, волосы и зубы... И это всего лишь курение. Почему Вы не бросили курить?»…

Наталья Яремчук,

акушер-гинеколог