Мальчик думал, что пишет в соцсетях девочке. Но это был взрослый мужчина

Страничка Нины Родригес на фейсбуке. У нее было три разных профиля и 890 мальчиков в контактах в возрасте от 8 до 13 лет.

Вот отрывки из разговоров с одним из этих мальчиков. Этот мальчик высылал ей интимные фото, пока его семья не узнала об этом. Родители заявили в полицию. На самом деле Нина Родригес была 24-летним мужчиной, который поступал так со многими несовершеннолетними.

Микаэле Ортеге было 12 лет, когда она встретила свою новую подругу на фейсбуке, девочку ее же возраста, представившуюся как Рочи де Ривер. На самом же деле Микаэла познакомилась с 26-летним Джонатаном Луна. Позже он сознался в убийстве девочки — из-за того, что она не стала вступать с ним в сексуальные отношения. У него было четыре профиля на фейсбуке и 1 700 женщин в контактах, 90% которых — несовершеннолетние младше 13 лет.

Это два разных случая груминга: когда взрослый вступает в контакт с несовершеннолетним через интернет и путем манипуляций или обмана втягивает его в область секса, от разговоров до получения интимных фото, записи на веб-камеру или даже до физического контакта.

Виртуальный мир не значит не реальный

Груминг происходит повсеместно и наращивает обороты. Возникает вопрос: «Что нам делать?»

Это происходит, когда дети остаются наедине. Ужинают и уходят в свою комнату, закрывают дверь, включают компьютер, мобильный телефон или идут в боулинг-клуб, на дискотеку. Задумайтесь на секунду о моих словах: [виртуально] они находятся в месте, полном незнакомцев, у которых нет тормозов. Интернет сломал физические барьеры. Когда мы одни в комнате и подключены к интернету, на самом деле мы уже не одни.

Есть по крайней мере две причины, почему эта тема нас не занимает или кажется незначительной. Во-первых, мы уверены, что все происходящее в интернете остается виртуальным. Мы так и говорим: «виртуальный мир». Если посмотреть в словаре, то виртуальное — это нечто, существующее неявно, нечто нереальное. И мы используем это слово по отношению к интернету: что-то нереальное. Но проблема груминга в том, что он реален. 

Взрослые развращенные дегенераты используют интернет, чтобы домогаться детей. И среди прочего пользуются тем, что дети и их родители думают о происходящем там как о нереальном.

Несколько лет назад мы с друзьями основали организацию «Кибербезопасная Аргентина», чтобы повысить осведомленность о безопасном использовании интернета. В 2013 году мы участвовали в заседаниях палаты депутатов, где обсуждался закон о груминге. Я помню, что многие законодатели воспринимали груминг как шаг насильников на пути к физическому контакту с детьми и склонению их к сексу. Но многие не думали, что то, что происходило с детьми, которые были вовлечены в разговоры о сексе, сами того не зная, со взрослыми, делились интимными фото, как они думали, с другим ребенком, или даже позировали перед веб-камерами, — это насилие. Уверен, большинство из вас удивится, узнав, что один человек может изнасиловать другого, не прикасаясь к нему.

Я тоже об этом не думал. Я был простым инженером по информационной безопасности, пока не произошло следующее. В конце 2011 года в одном маленьком городе провинции Буэнос-Айреса после моего выступления ко мне подошли родители, чья 11-летняя дочь стала жертвой груминга. Взрослый принуждал ее к мастурбации перед веб-камерой и записывал это. И это видео было распространено по многим сайтам. В тот день убитые горем родители просили у нас совета, как удалить эти ролики из интернета.

Меня это глубоко затронуло, и что-то во мне изменилось навсегда. Мне пришлось им сказать, что над выложенным в интернет мы уже не имеем никакого контроля.

С того дня я думал, каково той девочке, которая вставала по утрам, завтракала со своей семьей, видевшей это видео, шла в школу и встречала людей, видевших ее раздетой, играла с друзьями, которые тоже это видели. Так она жила. Напоказ. Конечно, никто не насиловал ее тело. Но разве не произошло насилия над ее душой?

Соцсети вас не интересуют — а интересуют ли собственные дети?

Без сомнений, у нас разный подход к виртуальному и физическому. Мы злимся на социальные сети, потому что злиться на самих себя гораздо больнее и честнее. И это подводит нас ко второй причине нашего равнодушия к этой теме. Дело в том, что мы уверены в том, что дети не нуждаются в нашей помощи, ведь они с технологиями «на ты».

Когда я был маленьким, в какой-то момент меня начали отпускать в школу одного. В тот день родители посадили меня перед собой, дали ключи от дома и сказали: «Береги их хорошенько, никому не давай. Иди по дороге, которую мы показывали, возвращайся не позже оговоренного часа. Перед тем, как переходить дорогу, посмотри по сторонам. И, самое главное, не разговаривай с незнакомыми».

Но представим такую ситуацию: мне 10 или 11 лет, я просыпаюсь утром, мне швыряют ключи от дома и говорят: «Себа, сегодня можешь идти в школу сам». И если приду поздно, мне скажут: «Так не пойдет! Ты должен приходить в оговоренное время». А две недели спустя мимоходом добавят: «Знаешь что? Прежде чем перейти улицу, посмотри по сторонам». И спустя два года: «А! И не разговаривай с незнакомцами».

Нелепо, да? Вот так же нелепо мы обращаемся с технологиями. Мы предоставили детям полный доступ к ним и ждем, что однажды, рано или поздно, они научатся осторожности. Но это разные вещи — уметь что-то делать, и понимать, что такое осторожность.

Когда мы выступаем перед родителями, обычно они говорят, что технологии и социальные сети их не интересуют. Я всегда переспрашиваю, а интересуют ли их собственные дети. Для взрослых сближение с технологиями равносильно сближению с собственными детьми. Интернет — часть жизни детей.

Развитие технологий обязывает нас переосмыслить взаимоотношения между взрослыми и детьми. Образование всегда имело в своей основе два принципа: опыт и знания. Как же мы можем учить безопасному пользованию интернетом, если ничего об этом не знаем? Сегодня задача взрослых — направлять детей в области, о которой зачастую мы не имеем представления, а они разбираются в ней лучше. Но невозможно найти ответ, не вникая в те новые вещи, которые кажутся нам неудобными и непривычными.

Многие из вас подумают, что для меня-то это легко, ведь я сравнительно молод. И в основном так оно и было. Было. До прошлого года, когда я ощутил тяжесть прожитых лет, впервые открыв «Снапчат». Я абсолютно ничего не понимал! Он показался мне ненужной соцсетью, бесполезной и непонятной. Был похож на фотокамеру! Не было меню с опциями! Тогда я в первый раз почувствовал разрыв, существующий между миром детей и миром взрослых.

Но в то же время это была возможность почувствовать, каково это: неудобство, нежелание делать. Я думал, что никогда не буду пользоваться «Снапчатом». Но потом я попросил свою кузину-подростка показать мне, как им пользуются. И зачем им пользуются — что в нем такого интересного?

Мы мило поболтали. Она показала мне свой «Снапчат», рассказала, как и что, мы хорошо пообщались, посмеялись. Сейчас я им пользуюсь… Не знаю, насколько успешно, но главное, что я знакóм с этим приложением, разбираюсь в нем.

«Давайте вмешаемся в дела детей»

Основным моментом было заставить себя начать разбираться с чем-то новым. Чем-то новым. И сегодня мы можем общаться по-новому. Какое последнее приложение ты загрузил? В какой социальной сети ты общаешься со своими друзьями? Какого рода информацию ты выкладываешь в сеть? Пытался ли общаться с вами кто-то незнакомый? Могут ли общаться таким образом дети и взрослые? Мы все обязаны вести такое общение [со своими детьми].

Прямо здесь полно молодежи. Много раз, когда мы выступали в школах или в социальных сетях, дети спрашивали нас о чем-то или рассказывали нам то, о чем они не могли сказать своим родителям или наставникам… Рассказывали нам, даже не зная нас. Эти дети должны знать, чем они рискуют, путешествуя по интернету, как соблюдать осторожность, но, пожалуй, самое важное — пока они дети, они могут научиться этому от кого-то взрослого. 

Безопасное пользование интернетом должно стать темой обсуждения в каждой семье и в каждом классе.

Опрос, который мы провели в этом году, показал, что в 15% школ были случаи груминга. И это число растет. Развитие технологий изменило все аспекты нашей жизни, включая то, с какими рисками мы сталкиваемся и как от них предостеречься. Явление груминга демонстрирует в наиболее болезненной форме необходимость вмешательства в дела детей. Давайте же активно вмешаемся, чтобы это предотвратить. И решение лежит на поверхности: обсуждайте эту тему.

Большое спасибо.

Источник