Это был Бог

«Когда я понял, что Бог рядом?» — на протяжении месяца ребята со всей Украины присылали на эту тему свои статьи, а выигравший получал право публикации в нашем журнале. Признаться, мы не без труда определяли призёров, потому что каждый текст вдохновлял по-особенному, раскрывая необыкновенный внутренний мир его автора. 

Поэтому третьих мест у нас получилось три, вторых — два, а первое единогласно было отдано этому тексту, с которого и начинаем долгожданный новый номер.

Текст ~ Богдана Клименко

…Мне ещё нет семи лет. Летний вечер, возвращаемся с семьёй из гостей. Уже стемнело, я отдалилась от взрослых, иду в высокой траве, а мама дисциплинированно — по асфальту. Вдруг я стала, как вкопанная, будто кто меня за плечи дёрнул. Опускаю глаза вниз: ноги на краю открытого канализационного люка. Ухнула бы в него, и не сразу бы заметили.

Но тогда я ещё не знала, что это был Бог.

Прошло десять лет, мне семнадцать. Я сдаю вступительный экзамен в театральный университет. Актёрский. До сих пор вспоминать стыдно, как я зажималась, сама себе не верила, как плохо продумала взаимодействие с реквизитом… Но вот, монолог, басня, этюд позади, я уже понимаю, что моё выступление пробило дно, и сажусь за стол перед комиссией для собеседования. Всё, чего мне сейчас хочется — раствориться в воздухе, но прежде стереть из памяти профессоров своё провальное выступление.

Худрук, набирающая курс в том году, разочарованным голосом задаёт какие-то формальные вопросы, я вяло отвечаю. Всячески избегая смотреть в глаза преподавателям, блуждаю взглядом по аудитории и вдруг останавливаюсь на иконе Богородицы на подоконнике. Абитуриентка передо мной, кажется, читала монолог из «Собора Парижской Богоматери» и, видимо, забыла свой «реквизит». В голове проносится отчётливая мысль: я сейчас снова буду «лажать», молоть ерунду, но знаю точно — всё будет хорошо.

Выйдя из аудитории, я сразу предупредила друзей и родных, что на этом мой путь в режиссуру окончен, не начавшись. А потом я поступила. На бюджет. Мастер дала мне второй шанс, допустив ко второму экзамену, профильному, по режиссуре, где я реабилитировалась.

На следующий день я зашла в храм поставить свечу за здравие уже моего мастера, потому что догадывалась: кажется, здесь вмешался Бог.

***

Мне двадцать два. Я окончила университет, устроилась на престижную, но стрессовую работу в рекламное агентство. И как-то всё наложилось: неудачный поход к косметологу, проблемы на новой работе, горечь от смерти любимого кота, с которым я росла последние 13 лет. В результате акне на моём лице обострилось и из средней формы перешло в конглобатную — любой прыщ тут же превращался в подкожный «горбик».

Но самое страшное — огромный абсцесс на щеке; он надулся буквально за ночь. Моё лицо было деформировано, в багровых пятнах; люди на улице спрашивали сочувственно: «Вас побили?». Цепочка счастливых «случайностей» (ага, как же, случайностей) познакомила меня с несколькими блестящими профессионалами: хирургом, косметологом, дерматологом, медсестрой — эта команда милосердных людей помогала мне спасти кожу. А медсестра Марина, кроме всего, потихоньку подталкивала к исцелению души.

Марина была верующей. Однажды, когда я приехала к ней на очередной укол антибиотика, она подарила мне просфору, привезённую из паломнической поездки в Почаев. Сказала съесть натощак. На следующее утро я послушно сделала всё «по инструкции», и произошло чудо. Нет, мои прыщи остались при мне. Но с первым кусочком почаевской просфоры я ощутила внутри такой… комфорт? Мне стало спокойно, тепло, легко. Честно говоря, никогда раньше подобного не испытывала.

С того дня я начала ходить в храм, впервые исповедовалась и даже попыталась поститься. Но ещё целый год это было чисто потребительским отношением к Богу — просто выстоять/выпросить/вымолить исцеление. Я не слушала, не понимала службы, скучала. Однажды попала на Соборование, но, кажется, даже имя своё не внесла в список. И «так совпало», что потихоньку болезнь стала уходить. А я стала уходить из храма.

Увы, я снова не догадалась, что такими испытаниями Бог звал меня.

***

Мне двадцать три. В стране война, за плечами — несколько неудачных, максимально неловких свиданий, от которых остались только разочарованные мысли: если мне не нравится формат отношений, принятый в современном мире, значит, я обречена на одиночество? Я ощущаю тревогу, не понимаю смысла происходящего. Есть интересная работа, деньги, почти здоровая кожа, друзья — отчего же так пусто внутри и ничего не хочется? И некому мне ответить.

Сама не помню, как снова оказалась на богослужении. Небольшой храм в честь Преображения Господня возле метро Вырлица — я тут впервые. Оказывается, в маленьком храме лучше понимаются слова службы и становится интересно. Очень страшно снова приступать к исповеди — через год, но отец Димитрий так тактично и тепло со мной побеседовал, что я без страха стала готовиться к своему первому в осознанной жизни Причастию.

Очень быстро я поняла, что вот это — моё. То, чего мне не хватало, чего я так долго искала. Тут меня так долго ждал Тот, к Кому годами подталкивали обстоятельства и люди. Не буду всех перечислять, но помню каждый, даже короткий разговор, когда слова били прямо в цель.

Пазл, наконец, стал складываться. Я уже точно знала, что Бог — рядом, нужно только научиться помнить об этом всегда и замечать Его присутствие в каждом моменте.

Я узнала, что с Господом спокойно и радостно. Сегодня мне стыдно перечитывать Твиттер своего «дохристианского» периода — тоска зелёная! Зато я на себе ощутила благодать, которую авансом получают неофиты, воцерковляющиеся во взрослом возрасте. Службы стоять легко! Читать Евангелие, слушать толкования — невероятно интересно! Каждую литургию ждёшь с трепетом.

Я узнала, что Бог не оставляет в тяжёлых испытаниях. Мне было двадцать пять, когда бабушка попала в больницу с инсультом. Оказалось, что ухаживать за пациентами — удел родных, и пролежни, появившиеся на теле бабушки — моя ответственность. Жаль, что при поступлении бабули в стационар никому из нашей семьи не выдали инструкцию, как тут всё устроено. До этого я лишь по американским сериалам знала о больницах, а в Киеве они совсем не тянут на место съёмок «Доктора Хауса».

Унизительно сознавать свою беспомощность, увидев родного человека в беспамятстве, к тому же в таких нечеловеческих условиях; быть не в состоянии перевернуть, помыть, проводить с ней сутки. Всё, что я смогла тогда сделать, — заплатить медперсоналу, чтобы ночью ей хотя бы подгузник поменяли, а дома разместила в интернете объявление о поиске сиделки и пошла читать акафист иконе Божией Матери «Умягчение злых сердец», надеясь, что санитарки в больнице на Петра Запорожца не обманут. Честно? Не хотелось и не было сил, но я понимала, что сама точно не справлюсь.

Не прошло и пяти минут, как мне позвонила Татьяна, профессиональная сиделка. Она увидела моё объявление и предложила бесплатно противопролежневый матрац. Татьяна работала в больнице на Запорожца и живо представляла себе старушку в общей палате: «Она в какой кровати лежит — в такой с бортиками, как в гробу? Это ещё повезло, ночью не выпадет случайно».

Я узнала, что бедные люди — самые щедрые. Мой ангел Татьяна с татарскими корнями была со мной до последнего дня этого тяжёлого испытания. По Божьему промыслу, конечно. Вместе с ней и ещё одной сиделкой (увы, мозг решил стереть из памяти её имя) мы, как могли, облегчали бабушке её последние дни на земле. Эти благословенные женщины так заботились о своей пациентке, что соседи по палате думали, будто они — представительницы Красного креста.

И даже в организации похорон Татьяна меня не оставила. Бабушка лежала в гробу в её блузке.

***

Я точно знаю, что Бог приводит нас всегда в нужное место и в нужное время. В двадцать шесть лет я познакомилась с будущим мужем. Как-то субботним утром меня посетила мысль: «Может, сегодня прогулять тренировку по танцам? Мне только неделю назад сняли с ноги гипс, тренера нет, замена всегда менее интересна, мой партнёр по танцам уехал в Питер. Так, может, поспать подольше?».

И тут увидела сообщение в группе нашего бального клуба (я была администратором). Незнакомый парень спрашивал, будет ли сегодня занятие. Такие «захожане» появлялись часто: несколько раз в году наш клуб организовывал балы для православной молодёжи, после них приходили многие, оставались впоследствии — единицы. В профиле молодого человека не содержалось никакой информации — ни фото, ни возраста. Подкупило только его сообщение, написанное без ошибок. И в голове поселилось твёрдое убеждение: «Надо идти. Там какой-то парень хочет учиться бальным танцам, а народу будет немного, нужно его поддержать».

Муж рассказывал мне потом, что очень переживал в тот день и обрадовался, когда я первая встала с ним в пару и помогала учить шаги. Так я встретила партнёра, друга, любимого человека и единомышленника — в одном лице. Если до этого знакомства я не представляла, как можно проводить каждый день вместе с одним и тем же человеком, то сейчас не хочу расставаться с мужем больше, чем на пару часов.

Однозначно, моё знакомство с Господом ещё только в самом начале. Впереди много откровений, испытаний, смысл которых открывается лишь спустя время, когда оглядываешься назад. Вспоминаешь людей, встретившихся на жизненном пути, и удивляешься — это же и был Бог! Вот Он меня пожалел, здесь Он меня смирил, тут научил чему-то… И теперь, взяв на плечи крест христианки, я должна ступать по Земле очень осторожно, ведь и мои действия могут кому-то помочь или помешать на его личном пути к самой главной Встрече.

Журнал "Отрок"